ДОТ с нескольких попыток. Кроме того, амбразуры фланкирующего огня прикрывались 

стенками, продолжавшими лобовую (см. рисунок сооружения Su2 выше) и служившими 
дополнительной защитой амбразуры ДОТа от фронтального огня наступающего. Эти же 

стенки закрывали от наступающего вспышки выстрелов пулеметов. Финны не только 
строили новые сооружения такого типа, но и модернизировали существующие. 
Некоторые ДОТы в районе Хоттинена, например Sk5, Sk6, были переделаны в 
казематы 
фланкирующего огня, фронтальная амбразура при этом замуровывалась. Но 
переместить старый ДОТ на местности для эффективного применения фланкирующего 
каземата было уже затруднительно. Кроме того, сооружения первого периода 
постройки (1920-1924 гг.), так называемая "линия Энкеля", отличались невысоким 
качеством бетона, практически полным отсутствием гибкой стальной арматуры и 
большим объемом наполнителя - песка, гравия и камней. Жесткая экономия средств 
свела на нет требуемые прочностные характеристики укреплений. Такие укрепления 
разрушались даже от прямого попадания одного тяжелого снаряда.

Одним словом, "линия Маннергейма" сама по себе никак не тянула на непреодолимое 

препятствие на пути войск, наступавших на Карельском перешейке. Для оснащенной 
вполне современным по тем временам оружием Красной Армии эти укрепления были 
теоретически вполне по силам.


Что мы знали о "линии Маннергейма"?

Реальной проблемой, с которой пришлось столкнуться советским войскам, был 
недостаток разведывательных данных о финских укреплениях. Маршал Б.М. 
Шапошников 
начал свою речь на совещании 14-17 апреля 1940 г. словами: "Имелись, как 
говорил 
командующий Ленинградским военным округом, отрывочные агентурные данные о 
бетонных полосах укреплений на Карельском перешейке, это были лишь общие данные,
 
но той глубины обороны, которая здесь была обрисована командующим Ленинградским 

военным округом, мы не знали. Для нас такая глубина обороны явилась известной 
неожиданностью". [17- С.180]

Основной сложностью было отсутствие достоверных сведений о сооружениях поздней 
постройки, возведенных в 1938-1939 гг. Некоторые из них, кстати, остались 
недостроенными к началу конфликта. Именно в этот период строительства на "линии 

Маннергейма" появились впоследствии печально известные "миллионники".

Первым соединением Красной Армии, словно в стену уткнувшимся в неизвестные 
сооружения, стала 24-я стрелковая дивизия. Она уже в первую неделю войны вышла 
к 
небольшому селению Вейсяйнен и столкнулась с свежепостроенным узлом обороны. 
Что 
было дальше, описывает известный современный российский историк Павел Аптекарь, 

работавший в РГВА с журналами боевых действий дивизий, участвовавших в Зимней 
войне: "6 декабря 7-й полк (24-й стрелковой дивизии. - А.И.) вышел к 
Вейсяйненскому укрепленному району - одному из крупнейших узлов обороны "линии 
Маннергейма", где и был остановлен сильным огнем. 274-й стрелковый полк достиг 
правого берега р. Косенйоки, которую ему не удалось форсировать ни с ходу, ни 
впоследствии после длительной артподготовки". Если мы откроем "Альбом 
укреплений 
Карельского перешейка", составленный по данным советской разведки в 1937 г., в 
районе Вейсяйнена не обозначено ни одного укрепления, только огневые точки у 
железной дороги. В том бою у Вейсяйнена погиб командир 24-й стрелковой дивизии 
П.Е. Вещев. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Он стал 

одной из первых жертв отсутствия достоверной развединформации об узлах обороны 
"линии Маннергейма".

В дальнейшем потери от появлявшихся, как айсберг перед "Титаником", ДОТов 
только 
множились. 17 декабря 1939 г., после неудачной попутки прорыва обороны финнов в 

полосе 123-й стрелковой дивизии, на командный пункт действовавшего на этом 
направлении 19-го стрелкового корпуса прибыл Мерецков. Он опросил целую группу 
командиров до младших офицеров включительно. Вот что вспоминает один из самых 
выдающихся советских танкистов, B.C. Архипов (он и с танками финскими воевал, и 

с "королевскими тиграми" на Сандомирском плацдарме сражался, и "Маус" 
захватывал):