они содержат сокровенное знание, напрочь опровергающее доступные широкой 
публике 
мемуары и открытые научные работы:

"История, которую нам рассказывали, - это баллады для толпы, для широких 
народных масс, для непосвященных. А тут, за броневой дверью, за стальными 
решетками, за несокрушимыми стенами, за широкими спинами вооруженных автоматами 

часовых, за звериным оскалом караульных собак, за бдительным взглядом "Особого 
отдела", защищенная допусками, пропусками, печатями, учетными тетрадями, 
инструкциями по секретному делопроизводству хранится совсем другая история той 
же войны". ( "Самоубийство".)

Воспетая столь высоким штилем книга Сандалова была переиздана без грифа в 1989 
году. Открываю страшную тайну: грифами закрывались и за спины часовых прятались 

работы, посвященные событиям 1942-1945 гг. Поэтому возникает простой вопрос к 
Владимиру Богдановичу: "Если в 1941 г. прятали "освободительный поход", то что 
же скрывали в последующие годы?" Ответ на самом деле вполне тривиальный. Многие 

действующие лица операций и начального, и последующих периодов войны достигли в 

послевоенные годы вершин военной и политической власти и были не заинтересованы 

в широком освещении своей деятельности в 1941-1945 гг. В частности, Харьковская 

катастрофа 1942 года не в лучшем свете выставляет Н.С. Хрущева, а события лета 
1942 г. на Южном фронте - министра обороны Р.Я. Малиновского. Не самые ласковые 

слова имеются в закрытых работах в адрес главного маршала бронетанковых войск 
П.А. Ротмистрова.

Были в охраняемых собачками трудах нелицеприятные и горькие строки о рядовых 
участниках боевых действий. Например, в "Сборнике боевых документов ВОВ. Выпуск 

33", повествующем о действиях мехкорпусов РККА в первые дни войны, есть такие 
слова: "Шофер автомашины 10-го автотранспортного батальона Ч. (В первоисточнике 

фамилия приведена полностью. - А.И.) бросил автомашину с бронебойными снарядами 

в то время, как танки были без бронебойных снарядов, явился в часть и доложил, 
что его машину разбомбили (Ч. расстрелян)". Я не думаю, что родственникам этого 

человека будет приятно читать такие слова. К сожалению, история тесно 
переплеталась с политикой, исторические работы писались бывшими сотрудниками 
ГлавПУРа, зачастую слабо разбиравшимися в вопросах тактики и стратегии. 
Владимир 
Суворов в значительной мере - это наказание главпуровским историкам за низкий 
профессионализм в изложении истории войны. Именно их недоговорки и 
маловразумительные объяснения породили "смелые" теории Владимира Богдановича, 
который использовал эти слабости официальной историографии, помножив 
традиционный для некоторых официальных историографов непрофессионализм на 
искажение фактов.

У военного дела, как и в любой области человеческого знания, есть свои законы. 
И 
эти законы вполне поддаются числовому исчислению и арифметическим расчетам, 
которые каждый может проделать самостоятельно. Возможности войск можно измерить 

в количестве километров на дивизию и в количестве стволов артиллерии на 
километр. Если плотность соответствует задаче (наступление или оборона), то 
есть 
надежда на выполнение этой самой задачи, если нет, то результат сражения будет 
не в нашу пользу. Исключения из данного правила бывают, но они лишь 
подтверждают 
его. Механизм поражения армий приграничных округов с точки зрения плотностей 
войск достаточно очевиден. Собственно, на границе плотность войск составляла 
30-
50 километров на дивизию. Это значительно ниже уставных нормативов как на 
оборону, так и на наступление. В профессиональных книгах о начальном периоде 
войны это честно написано: "В среднем на одну стрелковую дивизию первого 
эшелона 
приходилось 45 км обороняемого фронта, а на стрелковый батальон - 6-7 км, что в 

3-4 раза превышало существовавшие тогда тактические нормы обороны". 
(Владимирский А.В. Указ. соч. С. 55.) Это о 5-й армии Киевского особого 
военного 
округа. С такой плотностью что-либо удержать было попросту нереально. В 
"секретной" книге Л.М. Сандалова все черным по белому про разорванность РККА на