его приказанию старший лейтенант Егоров перебросил туда несколько пулеметов. 
Грозные максимы ударили по обходящим подразделениям противника. В этом бою 
только пулеметчики 3-й пулеметной роты уничтожили до 100 самураев. 

Большую помощь в отражении вражеских атак оказывали пехотинцам минометчики и 
артиллеристы. Когда на 9-ю стрелковую роту навалилась группа японцев (около 90 
человек), на выручку ей поспешил артиллерийский взвод под командованием 
лейтенанта В. П. Звонарева. Буквально в упор артиллеристы расстреливали 
наседавших врагов, Лишь немногие из них остались в живых. Атака захлебнулась. 

В очередном бою отличился минометный расчет отделенного командира Л. П. 
Потапова. А случилось это так. Отразив натиск противника, наша рота перешла в 
контратаку. Неожиданно по цепи ударил хорошо замаскированный пулемет японцев. 
Леонид ясно увидел, что пулемет бьет из-за куста. 

- По пулемету, прицел три, угломер... - скомандовал Потапов. - Огонь! 

Двумя выстрелами минометчики заставили замолчать огневую точку врага. В этот 
момент рядом с минометом разорвалась вражеская мина. Командир упал, наводчика 
взрывом отбросило в сторону. Потапов поднялся на ноги, окликнул наводчика. Тот 
с трудом встал. 

- Жив? 

- Жив... 

- Значит, повоюем. 

Наводчик снова припал к прицелу. А Потапов выискивал очередную цель. Ею 
оказалось скопление японцев. Мины точно легли в гущу врага. Не один солдат 
противника нашел себе могилу от огня минометчиков. 

Мы, конечно, тоже не давали покоя врагу, наносили короткие, но чувствительные 
удары. Однажды танковое подразделение, кажется капитана Бубнова, получило 
задачу уничтожить врага, укрепившегося на высотах. Оценив обстановку, командир 
принял решение произвести ночную атаку. Силы противника были значительными. На 
занимаемых им высотах находились батальон пехоты, две батареи, Три 
противотанковые пушки и другие средства. Японцы хорошо укрепились и окопались в 
песчаных холмах и сопках. Выбить их можно было только внезапной атакой. 

Дождавшись темноты, подразделение без единого выстрела двинулось в атаку. 
Водители искусно вели машины, не включая фар. Японцы услышали гул моторов 
только тогда, когда машины оказались от них на расстоянии 400 метров. Они 
открыли бешеный артиллерийский и пулеметный огонь. Ударили по врагу и наши 
танкисты. Меткими выстрелами из пушек и пулеметов экипажи уничтожили огневые 
точки врага, его противотанковые пушки и расстреляли окопавшихся солдат и 
офицеров противника. 

В этом ночном бою японцы пытались прибегнуть к одному коварному приему. 
Несколько солдат, видимо смертники, замаскировались и стали поджидать наши 
боевые машины. Они подкрадывались к ним сзади или сбоку, чтобы поджечь их. Но 
этот прием врага предусмотрел опытный, не раз бывавший в боях командир. Перед 
атакой он приказал двум экипажам броневых машин двигаться уступом на 400 метров 
позади левого фланга своего подразделения и уничтожить самураев при попытке 
зажечь или расстрелять наши танки сзади. Так те и поступили. 

Смелой ночной атакой подразделение уничтожило противника и очистило от него 
высоты. Приказ танкисты выполнили почти без потерь. 

Большой урон причинил врагу командир орудия комсомолец Д. П. Шашура. Искусно 
маневрируя на поле боя, он за пять дней, с 17 по 22 июля, уничтожил 3 
противотанковые пушки, 8 автомашин, 6 пулеметов, 3 наблюдательных пункта и 2 
блиндажа вместе с офицерами противника. 

В ходе боев мы наладили четкое взаимодействие с артиллеристами, минометчиками, 
танкистами, саперами. 

Японцы обычно наступали так. Учитывая необходимость отражения атаки наших 
танков, вслед за разведкой, впереди боевых порядков наступающей пехоты, ставили 
противотанковые пушки, крупнокалиберные пулеметы и команды противотанкистов, по 
10 - 12 человек в каждой пехотной роте. Их снабжали противотанковыми минами на 
бамбуковых палках, бутылками, наполненными горючей смесью, и мешочками с сильно 
горящим порошком. 

Зная тактику врага, мы сначала старались уничтожить противотанковые пушки, 
крупнокалиберные пулеметы и команды противотанкистов, а потом уже его пехоту и 
конницу. 

Взаимодействуя с танками, мы поступали так. Впереди своих боевых порядков 
располагали станковые пулеметы и противотанковые пушки. Этим оружием мы