называя их группами, подчиняя несколько равных частей или равных соединений 
одному из командиров и его штабу. Так 124-й стрелковой бригаде, которой 
командовал полковник Горохов, подчинялась 115-я бригада под командованием 
полковника Андрющенко и 149-я бригада под командованием подполковника Болвинова.
 

Такая же группа была создана в районе Орловки, которой некоторое время 
командовал полковник Андрющенко. В нее входили 115-я стрелковая бригада, 2-я 
мотострелковая бригада, часть сил 196-й и 315-й стрелковых дивизий. В состав 
23-го танкового корпуса входили: 6-я, 6-я гвардейская, 137-я, 27-я, 189-я 
танковые; 9-я и 38-я мотострелковые бригады, всего 7 бригад. 

Эти командиры и их штабы, которым были подчинены дополнительно равные 
соединения, не имели и не могли иметь каких-либо дополнительных средств 
управления, штабных офицеров и средств связи. 

Изучив обстановку, я нашел, что формально начальник штаба фронта генерал 
Захаров был прав, но только формально. В ходе всего оборонительного периода я 
убедился, насколько трудно было управлять множеством отдельных соединений. Штаб 
армии должен был всем дать связь, передавать или пересылать каждому соединению 
приказы и распоряжения, контролировать и отвечать за их выполнение, получать и 
обрабатывать их сводки и донесения и т. д. и т. п. Я вскоре понял, что без 
импровизированных отдельных групп тяжело управлять таким количеством соединений 
без корпусных управлений. 

В дни боев на Волге связи придавалось особое значение, потому что от ее четкой 
и бесперебойной работы зависела судьба обороны города. Если в полевых условиях 
сводки или донесения о боевых действиях могут идти от переднего края через штаб 
дивизии до штаба армии час. а то и больше, то в условиях городского боя это 
недопустимо. 

В полевых условиях за час боя да еще ночью противник, продвинувшись вперед на 
два-три километра, может сделать лишь вмятину в обороне. У нас же в городе, где 
глубина боевых порядков на отдельных участках измерялась сотнями метров, такое 
продвижение противника означало бы катастрофу. Мы должны были заранее знать о 
намерениях противника, чтобы не дать ему возможности нанести неожиданный удар. 
Для этого оружие нужно было всегда держать на боевом взводе, а войска в такой 
готовности, чтобы они могли в любую минуту вступить в бой и нанести врагу 
ответный удар быстро и точно. Можно ли было решать такие задачи без хорошей 
связи с разведкой, с боевым охранением, с наблюдательными пунктами, с 
артиллерией, с ее огневыми позициями, находившимися за Волгой, с командирами 
резервных частей и подразделений, со всеми поддерживающими и обеспечивающими 
бой частями и службами? Конечно, нет. Только четкая и непрерывная радио- и 
телефонная связь, а также глубоко продуманная световая сигнализация могли 
обеспечить оперативное руководство войсками и упредить наступление, 
подготавливаемое противником, которого мы били чаще всего на подходах к нашим 
позициям, в местах сосредоточения, при выходе его техники и живой силы из 
укрытий на чистое место. Без связи мы не могли управлять войсками, не могли 
вовремя повернуть пушку или миномет, нацелить авиацию и другие средства на 
угрожаемый участок, на атакующего противника. 

Командные пункты дивизий и армии находились на правом берегу Волги на 
расстоянии 300-1000 метров от переднего края обороны. Такое приближение органов 
управления к войскам давало возможность командирам всех степеней следить за 
ходом боя, учитывать изменения в обстановке и своевременно принимать решения. 
Наиболее действенным способом управления было личное общение старших 
начальников с подчиненными. Однако это не означало, что радиои телефоны 
потеряли свое значение. Наоборот, о них мы постоянно заботились. Но 
организовать непрерывную работу радио- и телефонной сети было очень трудно. 

Непрерывные бомбардировки, и особенно с воздуха, по командным пунктам и по 
линейным участкам приводили к тому, что телефонные линии горели и рвались без 
конца, а подразделения связи несли большие потери. Армия была трижды разрублена 
до самой Волги и вела бои одновременно на трех изолированных друг от друга 
участках фронта. Из-за сильного огневого воздействия противника на командном 
пункте армии невозможно было иметь мощные радиостанции. Серьезным препятствием 
была и широкая водная преграда в тылу войск. 

Сохраняя основные принципы организации связи - сверху вниз, справа налево, от 
специальных частей к пехоте, - мы часто строили ее в зависимости от оперативной 
обстановки, поэтому рекомендуемая для оборонительных боев схема связи по 
раздельным направлениям иногда нарушалась. 

Оперативная обстановка, тактическое положение войск и расположение штабов 
вынуждали прибегать в армии к смешанной схеме; войска одного фланга связывали с 
войсками другого фланга и от этой оси связисты тянули провода к дивизии. В 
дивизиях и полках проводная связь, как правило, строилась по направлениям. 

Как сейчас вижу напряженные лица начальника штаба армии Н. И. Крылова и 
начальника связи полковника, а затем генерала М. П. Юрина, которые ночами