котором он благодарил войска 1-го Прибалтийского фронта за достигнутые в ходе 
сентябрьского наступления успехи. Столица салютовала нам двадцатью 
артиллерийскими залпами. 

Трудно описать ликование войнов 4-й ударной и 43-й армий, а также 3-го 
гвардейского мехкорпуса, когда им объявили этот приказ. Благодарность 
Верховного Главнокомандующего вызвала у всех огромное воодушевление и прилив 
сил. Я еще раз убедился, сколь высоким было моральное воздействие таких 
приказов на бойцов и командиров. 

Вскоре мы с удовлетворением отметили, что противник с каждым днем выдыхается. 
На подступах к Риге наши части отбили все атаки войск Шернера, а на некоторых 
участках даже отбросили их. 

Особенно яростным контратакам подверглись бригады мехкорпуса В. Т. Обухова и 
стрелковые дивизии генерала П. А. Васильева, которые оказались на острие клина. 


Теперь трудно было определить, кто наступает, а кто обороняется. Если на одном 
участке фашистам приходилось обороняться, то на других наши войска вынуждены 
были отбивать контратаки. Но мы стремились любой ценой удержать инициативу. 

В. Т. Обухов в эти напряженные дни доносил о том, что в связи с отставанием 
стрелковых дивизий его бригадам приходится вести бой, имея в своем тылу части 
противника. Однако отойти к основному ядру 43-й армии он отказался. 

Обухов никогда не боялся окружения. Он блестяще владел искусством 
маневрирования и не терялся, когда оказывался в отрыве от главных сил. 

Мы настойчиво добивались, чтобы А. П. Белобородов соединился с 3-м гвардейским 
мехкорпусом, и он 22 сентября с радостью доложил мне, что, отразив в течение 
двух дней 15 контратак, его соединения выбили фашистов из города Балдоне и 
вышли на подступы к Кекаве. С мехкорпусом Обухова они вошли в непосредственное 
соприкосновение. 

До Риги оставалось всего 16 километров. Но они были самыми трудными. Шернер 
отнюдь не прекратил попыток повернуть наши войска вспять. К вечеру 22 сентября 
выяснилось, что крупные силы вражеской пехоты при поддержке танков снова 
контратаковали наши части, ворвавшиеся в Балдоне. Шернер явно стремился ударом 
во фланг отрезать дивизии, прорвавшиеся на Кекаву. Но генерал Н. Ф. Папивин 
сорвал осуществление этого замысла. По противнику были нанесены мощные удары 
бомбардировщиков и штурмовиков. А. П. Белобородов сообщил мне: "Мы восхищены 
боевой работой авиации". 

На следующий день от пленных офицеров стало известно, что Гитлер подчинил и 3-ю 
танковую армию Шернеру. Отныне ему будет легче координировать действия обеих 
группировок войск, наносивших контрудар с запада и южнее Риги. 

Но гитлеровцы не могли, естественно, быть сильными везде. Укрепляя группировку 
войск южнее Риги, Шернер постепенно ослаблял оборону восточное нее. Это сразу 
же сказалось на положении 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов, которые 
возобновили продвижение к столице Латвии. 

В сложившейся обстановке войска Ленинградского фронта при поддержке сил 
Балтийского флота перешли в наступление и вскоре освободили Таллин - столицу 
Эстонии. Войска 3-го Прибалтийского фронта 23 сентября начали преследование 
18-й немецкой армии, поспешно отходившей на рубеж Сигулда, подготовленный в 
60-80 километрах от Риги. 22 сентября преодолел оборону противника и 2-й 
Прибалтийский фронт. Но 27 сентября войска обоих фронтов были остановлены 
врагом на рубеже Сигулда. 

Во второй половине сентября из собранных нашей разведкой данных стало очевидно, 
что в район Риги постепенно стянуты почти все силы 16-й и 18-й немецких армий. 
Характерно, что даже те дивизии, которые Шернеру удалось эвакуировать из 
Эстонии морем, он высаживал в районе Риги. К тому же большая часть сил 3-й 
танковой армии, располагавшей значительным количеством танков, оказалась в 
районе к северо-западу и западу от Елгавы, по-видимому, с единственной целью - 
не допустить прорыва армий Я. Г. Крейзера и В. Т. Вольского к Рижскому заливу. 
Таким образом, в результате сосредоточения всех сил для удержания Риги 
направление на Мемель (Клайпеду) оказалось заметно ослабленным. Всего здесь мы 
насчитали не более 8 дивизий. Примерно к 20 сентября ударная группировка 3-й 
танковой армии в бесплодных атаках против левого фланга 51-й армии и 
примыкавших к ней с юга дивизий 6-й гвардейской потеряла большое количество 
танков и личного состава. Она была обескровлена и отказалась от активных 
действий. В связи с этим сложились наконец более благоприятные, чем раньше, 
условия для перехода в наступление 5-й гвардейской танковой и 51-й армий с 
целью прорыва к Рижскому заливу. Поэтому 23 сентября я с группой генералов и 
офицеров фронтового управления выехал в район Елгавы, чтобы с утра следующего 
дня начать непосредственное руководство действиями этих войск.