Блестяще справились со своими задачами генералы В. В. Кубасов, Н. М. Хлебников, 
К. В. Скорняков, командующий 3-й воздушной армией генерал-лейтенант Н. Ф. 
Папивин, а также начальник инженерных войск генерал В. В. Косырев, начальник 
войск связи генерал-майор К. А. Бабкин. 

Поистине геркулесову работу проделали замечательные труженики тыла во главе с 
генерал-лейтенантом Д. А. Андреевым. Они разумно эшелонировали тыловые части и 
учреждения. Первый эшелон фронтового тыла базировался на ближайшие к линии 
фронта железнодорожные станции Невель и Бычиха, второй эшелон был в районе 
станции Старая Торопа, а третий - в Нелидово и Ржеве. 

Наш штаб в результате тщательных расчетов определил, что для обеспечения 
наступления войск фронта потребуется накопить 1682 вагона боеприпасов, 2930 
цистерн горючего, 2765 вагонов продовольствия и 815 вагонов других материальных 
средств. Докладывая об этом, обычно невозмутимый начальник тыла растерянно 
разводил руками: 

- Товарищ командующий! Представить себе не могу, как мы сможем в короткий срок 
протолкнуть по единственной железной дороге такую махину! 

А ведь надо было еще подвозить и пополнение. Офицеры тыла и железнодорожники 
трудились героически, но задача оказалась все же невыполненной к намеченному 
дню наступления. Поэтому Ставка, внемля мольбам командующих фронтами (у всех 
была общая беда), разрешила перенести начало наступления с 19 на 23 июня. 

К назначенному сроку генерал-лейтенант Д. И. Андреев с присущей ему 
деловитостью доложил мне, что к началу наступления фронт будет иметь от 3 до 3,
5 боекомплекта на полковые и дивизионные пушки, от 5 до 6 боекомплектов на 
остальную артиллерию и от 4 до 5,5 боекомплекта на минометы. Этого, по нашим 
расчетам, было достаточно. Не хуже была обеспеченность и горючим. 

Каждого командира, особенно командующего такой массой войск, которая входит в 
состав армии или фронта, перед наступлением весьма волнует проблема раненых. 
Как побыстрее эвакуировать их с поля боя, оказать медицинскую помощь, 
организовать лечение. Мы уже по опыту знали, какие примерно потери могут быть у 
нас при самой хорошей организации наступления. Исходя из этого, и строили свои 
расчеты. Медицинскую службу фронта возглавлял у нас очень опытный и энергичный 
генерал А. И. Бурназян. Он доложил, что армейские госпитали он планирует 
расположить в 12 - 15 километрах от линии фронта. Третья часть их 
зарезервирована и готова к перемещению, как только войска двинутся вперед. 
Первый эшелон фронтовой госпитальной базы был размещен в 30 - 40 километрах от 
переднего края, основная часть госпиталей - в 80 - 100 километрах, а тыловой 
эшелон - в 150 - 200 километрах. Таким образом, продуманное эшелонирование 
позволяло поэтапно эвакуировать раненых в тыл страны. Аветик Игнатьевич доложил 
мне, что приняты меры к освобождению всех армейских госпиталей и 
медико-санитарных батальонов дивизий от раненых и больных. Словом, к началу 
наступления фронт будет иметь 112 полевых госпиталей емкостью 42 тысячи коек и 
130 эвакогоспиталей на 74 270 коек. Я был удовлетворен: при самом неудачном 
развитии наступления все раненые и заболевшие получат койку и необходимую 
медицинскую помощь. 

Большую часть времени в первой декаде июня я и генерал Д. С. Леонов провели в 
армиях И. М. Чистякова и А. П. Белобородова, которые должны были наступать на 
главном направлении. Мы знакомились с ходом подготовки стрелковых корпусов, 
дивизий и танковых бригад к наступлению, а затем заслушивали уточненные решения 
командующих армиями, обсуждали с ними вопросы взаимодействия их войск с 
авиацией, танковым корпусом и танковыми бригадами. Особое внимание обратили мы 
на поддержание в полосах действий строгого режима, обеспечивающего скрытность 
подготовки войск к наступлению. 

Разведка, рекогносцировки, накопление запасов материальных средств, разработка 
боевых документов на наступление - все это осуществлялось в глубокой тайне, под 
прикрытием различного рода легенд. До самых последних дней перед началом 
прорыва об истинных наших намерениях и планах знал весьма ограниченный круг лиц.
 

Не оставляли нас без внимания Генеральный штаб и Верховный Главнокомандующий. 
Часто приходилось докладывать о ходе подготовки операции и встречавшихся 
трудностях маршалу Василевскому и генералу Антонову, а несколько позже пришлось 
держать ответ и перед Сталиным. 

Верховный Главнокомандующий, зная, что нашим войскам предстоит преодолеть 
Западную Двину, в разговоре по телефону поинтересовался прежде всего ходом 
подготовки войск к решению этой задачи. Я доложил ему, что мы использовали 
богатый опыт боев на Днепре и других крупных реках и дали войскам необходимые 
указания по организации форсирования Западной Двины с широким использованием 
как подручных, так и штатных переправочных средств. 

Выслушав меня, И. В. Сталин потребовал от нас особенно тесно взаимодействовать