Пожелав успехов получившим новые назначения товарищам и тепло попрощавшись с 
участниками сборов, генерал армии приказал всем немедленно выехать к месту 
службы. На следующий день и сам он уезжал в Москву. На вокзале его провожали 
сослуживцы по управлению округа, представители партийных и советских 
организаций города. Чувствовалось, что Жуков успел снискать в Киеве глубокое 
уважение. Он был Заметно растроган. С его обычно сурового лица не сходила 
легкая улыбка.
      А еще через несколько дней мне позвонил Пуркаев:
      — Поедем на вокзал встречать нового командующего. Поезд опаздывал. В 
ожидании его мы прогуливались по перрону. Речь зашла о Кирпоносе. Генерал 
Пуркаев, пожалуй, единственный из нас, знал основные этапы его службы. Михаил 
Петрович Кирпонос в Красной Армии со дня ее основания. В годы гражданской войны 

был помощником начальника прославленной 1й Украинской дивизии, там же 
командовал полком, а в 1927 году успешно закончил Военную академию имени М. В. 
Фрунзе. В финскую кампанию Кирпонос командовал стрелковой дивизией. Зимой 1940 
года бойцы этого соединения по неокрепшему льду под огнем противника прорвались 

в тыл выборгским оборонительным позициям противника. За решительность и 
мужество Кирпонос был тогда удостоен звания Героя Советского Союза.
      — В общем, наш новый командующий человек незаурядный, — резюмировал 
Пуркаев.
      Подошел поезд. Спешим в самый конец, к салонвагону. В его дверях 
показался высокий, стройный генерал. Он легко спрыгнул с подножки и, молча 
улыбаясь, стал пожимать руки встречавшим.
      Вскоре после приезда новый командующий обошел штаб. Видимо, ему хотелось 
быстрее ознакомиться с положением дел, с людьми. Побывал он и у нас, в 
оперативном отделе. Его худощавую, ладную фигуру плотно облегал тщательно 
отутюженный китель. На груди поблескивала золотая звездочка Героя. Бледное, 
гладко выбритое лицо почти без морщин. Над большими голубыми глазами нависали 
черные брови. Темные, густые волосы тщательно расчесаны на пробор. Лишь легкая 
седина на висках да глубокие складки в уголках губ выдавали, что этому 
моложавому человеку уже под пятьдесят.
      Командующий подробно расспрашивал меня о моей прежней службе. Услышав, 
что я работал старшим преподавателем в Академии Генерального штаба, 
обрадовался:
      — Так вот где я встречал вас, полковник! Ну что же, старый знакомый, 
теперь поработаем вместе.
      Кирпонос познакомился с моими помощниками и поинтересовался, над какими 
проблемами работаем мы сейчас и какие у нас трудности.
      Я ответил, что мы подготовили новый план прикрытия государственной 
границы. Он разработан с участием начальников штабов приграничных армий и 
начальников родов войск и служб округа, рассмотрен и одобрен генералом 
Пуркаевым. Было бы желательно при первой возможности утвердить его.
      — План прикрытия — важнейший документ, — сказал Михаил Петрович. — По 
нему будут развертываться первоначальные боевые действия войск округа в случае 
войны. Именно поэтому к его утверждению мы должны подойти со всей серьезностью.
      Через день или два адъютант командующего майор А. Н. Гненный сообщил мне, 

что меня вызывает генерал Кирпонос. Я захватил карту и справки по плану 
прикрытия границы.
      Бегло просмотрев документы, командующий сказал:
      — Оставьте мне все это. Я разберусь, а потом выскажу свое мнение.
      
ПЛАН ПРИКРЫТИЯ
      
      Два дня спустя командующий снова вызвал меня. В его кабинете были Вашугин 

и Пуркаев. Молча показав на стул, Кирпонос открыл папку с материалами по плану 
прикрытия границы.
      — Я думаю, — начал он, подчеркивая каждое слово, — что с момента 
объявления мобилизации до начала активных действий крупных сил на границе 
пройдет некоторое время. В первую мировую войну это время измерялось неделями, 
в современных условиях оно, безусловно, резко сократится. Но все же несколькими 

днями мы будем, очевидно, располагать. Следовательно, для прикрытия 
государственной границы можно выделить минимум имеющихся у нас сил, чтобы 
остальными маневрировать, исходя из конкретно складывающейся обстановки. 
Вероятнее всего, от нас потребуется создать мощную ударную группировку, которая 

поведет решительное контрнаступление на агрессора. — Кирпонос взял из папки 
листок с нашими расчетами: — И вот я спрашиваю вас: а не многовато ли войск мы 
сосредоточиваем на границе?
      Никто не ответил. Командующий бросил листок на место.
      — Помоему, слишком много, — сказал он. — Считаю, что из состава каждого 
армейского района прикрытия границы надо высвободить минимум по одной 
стрелковой дивизии. Тогда нам будет легче быстро создать достаточно мощную 
ударную группировку и бросить ее на врага. Помните: если на нас нападут, мы 
должны немедленно организовать ответный удар.
      — Да, — задумчиво проговорил Пуркаев. — Такто оно так: мы, конечно,