подписал ее, внеся лишь одно исправление: отход начать не в ночь на 26 октября, 

а на сутки раньше. «Нечего войскам нести лишние потери», — пояснил он причину 
поправки. По замыслу маршала сосредоточение войск на новом рубеже должно было 
завершиться до 2 ноября.
      Вглядываясь в карту, Семен Константинович проговорил:
      — Меня очень тревожит, где идут сейчас бои в Харькове: на окраине или уже 

в самом городе. Я предупредил Цыганова, что он не может уйти из Харькова раньше 

назначенного срока и пока не выведет из строя все важные в военном отношении 
объекты. Штабу фронта надо проследить, чтобы это было выполнено в точности.
      Когда я пришел к Бодину, чтобы доложить о новом распоряжении главкома, у 
него был Галаджев. Начальник политуправления фронта говорил ему с жаром:
      — Нет, Павел Иванович, так дальше продолжаться не может! Нужно немедленно 

поставить вопрос на Военном совете.
      — Успеется, Сергей Федорович, — ответил Бодин. — До того ли сейчас, чтобы 

толковать о наградах. Да и не ради орденов наши люди сражаются.
      В живых карих глазах Галаджева промелькнула досада.
      — Вот и ты тоже заладил: некогда, дескать, сейчас заниматься пустяками, 
нужно, мол, поскорее пробки на дорогах рассасывать да выводить войска изпод 
ударов… А кто будет рассасывать пробки? Кто держит врага, не щадя жизни? Люди, 
наши замечательные бойцы и командиры. А мы упускаем возможность отметить их 
подвиг, влить в людей новые силы.
      — Да все это я понимаю…
      — А если понимаешь, почему не хочешь поддержать меня? Ведь что у нас 
сейчас получается? Вот уже почти четыре месяца идет война, и наши люди 
сражаются геройски. Не их вина, что подчас обстановка складывается не в нашу 
пользу и нам приходится отходить. Ну согласен: пока можно и не спешить с 
награждением высшего командного состава, а вот бойцов и командиров тактического 

звена обязательно нужно награждать. Пусть видят, что народ, командование знают 
и ценят их боевые дела. А пока ведь с этим плохо. Знаешь, сколько награждено на 

нашем фронте за все время, что мы воюем? Всего 399 человек! А отличившихся 
тысячи, десятки тысяч! Вот я и настаиваю обсудить вопрос на Военном совете. 
Возможно, пора и в правительство обратиться с предложением дать командующим 
право награждать отличившихся в боях орденами и медалями от имени Президиума 
Верховного Совета СССР…
      — Ну хорошо, — сдался Бодин, — сегодня же буду говорить об этом с 
главкомом и думаю, что он поддержит нас.
      — Вот это другое дело! — Галаджев широко улыбнулся и, молча кивнув нам, 
покинул кабинет.
      — Ох и настойчивый же! — сказал Бодин. — Уж коль вцепится в дело, то 
добьется своего.
      Я доложил начальнику штаба об указании маршала Тимошенко и свои 
предложения по их выполнению. Договорились, что сегодня же пошлем в Харьков 
офицеров нашего штаба, чтобы они на месте помогли командованию гарнизона города.


      Наши товарищи самолетом добрались до Харькова. Город был окутан дымом — 
противник безжалостно бомбил и обстреливал жилые кварталы.
      Начальник гарнизона генерал И. И. Маршалков сообщил, что части держатся 
стойко, хотя в большинстве они состоят из необстрелянных бойцов, вооруженных 
только винтовками и гранатами. Не хватает транспорта. Боеприпасы на позиции 
приходится подвозить на трамваях. Неоценимую помощь войскам оказывают 
харьковчане. Они сформировали полк народного ополчения — более тысячи человек. 
Желающих было во много раз больше, но не всем хватило оружия.
      Немногочисленный гарнизон пока успешно сдерживает натиск трех немецких 
дивизий. У противника здесь более трех десятков танков, а защитники города 
могут противопоставить им лишь 14 легких стареньких танков — рабочие 
тракторного завода перехватили их с дороги в плавильную печь и своими руками 
восстановили эти списанные в металлолом машины.
      Накануне группа фашистов ворвалась в город. Наши бойцы стремительно 
контратаковали ее и обратили в бегство. Многим гитлеровцам довелось пройтись по 

городу, но не в роли победителей, а пленных.
      Когда наши посланцы сообщили генералу, что по директиве командования 
фронта защитники Харькова должны покинуть город в ночь на 25 октября, он твердо 

заверил:
      — Продержимся, обязательно продержимся!
      Представители фронта выяснили, что в действиях штаба гарнизона города и 
командования 38й армии иногда не хватает согласованности. Так, 216я 
стрелковая дивизия получает приказы одновременно и из штаба обороны города, и 
из штаба армии. Двойное подчинение вносит путаницу. В частности, изза этого 
216я стрелковая сегодня пропустила противника на улицу Свердлова. У командира 
был в резерве батальон, он бросил его в контратаку, но она не получилась.