делалось для новобранцев, но и на 8-недельный, как это делалось в запасных 
частях. Может встретиться надобность в обучении населения военному делу в 
недельный срок и воспользоваться для показных тактических учений, если 
противник даст время, еще тремя днями". 

Недельная, 42-часовая программа предусматривала обучение стрелковому делу 
(устройство винтовки, уход за ней), ведению стрельбы, строевому делу 
(построения, команды, порядок огневого боя), полевой службе (охранение, 
разведка), окопному делу (рытье ячеек и окопов, использование гранат). Если 
появлялась возможность удлинить обучение еще на три дня, 18 часов, обучали еще 
и наступлению, ночному бою и подрывному делу. 

7-недельная программа при двух часах занятий ежедневно состояла из 26 учебных 
часов тактики, 35 - стрелкового дела, 8 - окопного дела, 8 - на гранату и 
пулемет, 8 - на устав, 13 часов - на практическую проверку. При обучении 
пользовались старыми, давно проверенными правилами элементарной методики: "Учи 
показом, а поясняй рассказом"; "Показывай так, чтобы видели все, а проверяй 
усвоение по одному"; "Об умении суди по исполнению, а не по рассказу". 

Не хватало винтовок, патронов, наглядных пособий. Инструкторам приходилось во 
многом полагаться на собственную изобретательность и на энтузиазм обучаемых. 
Особенно активизировались занятия после июня, когда начались развернутые 
призывы в РККА по мобилизации. Число инструкторов резко возросло. Из них 
примерно пятая часть являлась бывшими офицерами, остальные унтер-офицерами. 
Дело налаживалось. Неплохо шло оно, как мне казалось, и у меня. Однако я все же 
не получал полного удовлетворения. Мне казалось, что я мог бы принести больше 
пользы, так как имел уже некоторый боевой опыт. Однако военотдел не привлекал 
меня к более активной работе по защите Советской Родины. Видимо, сказывалось 
некоторое недоверие ко мне, как к выходцу из семьи служителя культа, офицеру 
царской армии, имевшему чин штабс-капитана. Я понимал, что такая осторожность в 
условиях ожесточенной классовой борьбы вполне объяснима, и старался спокойно и 
упорно выполнять полученное задание, ибо только честным трудом можно было 
завоевать доверие Советской власти. Но время шло, а на более активное 
использование моего военного опыта намека так и не было. Как-то в августе я 
прочел сообщение в газете о наборе кадров для работы в сельских школах Тульской 
губернии. Диплом об окончании духовной семинарии давал мне право стать учителем 
начальной школы. В семинарии мы проводили практические занятия в существовавшей 
при ней начальной школе. Мои уроки признавали удачными. Сообщение в газете 
натолкнуло на размышление, а не стать ли мне сельским учителем? Ведь можно 
служить трудовому народу и на этом поприще. Стране, как никогда, нужно 
грамотное молодое поколение, которому в будущем придется сменить старших и 
строить новую жизнь. И я, с разрешения Уездного военкомата, подал заявление с 
просьбой зачислить меня учителем. 

Довольно быстро мне дали назначение, и в сентябре 1918 года я прибыл сперва в 
начальную школу села Верховье, а затем села Подъяковлево, Голунской волости, 
Новосильского уезда. 

Новосиль, в котором мне пришлось побывать много лет спустя в период Великой 
Отечественной войны, стоит в самом центре старорусских земель. Входя ныне в 
Орловскую область, этот городок находился тогда на территории Тульской губернии,
 неподалеку от станции Залегощь железной дороги Брянск - Елец. Места здесь 
удивительно красивые. Долина живописной реки Зуши, одного из верхних притоков 
Оки, пересекается холмами, широкие дубовые леса перемежаются с лесостепью. 

Климатические условия здесь более благоприятны для земледелия, чем в моей 
родной стороне. Но крестьян заедало малоземелье. Аграрная проблема была здесь 
наиболее острой. Противоречия между кулаками, середняками и бедняками 
выливались в ожесточенную классовую борьбу, свидетелем которой мне сразу 
пришлось стать. 

В то время создавалась новая, советская система среднего образования. Возникла 
единая трудовая школа. Кадров для нее недоставало. К тому же многие учителя шли 
за Всероссийским учительским союзом (ВУС), который стоял на антисоветских 
позициях. Большую роль в жизни местной школы сыграл состоявшийся в сентябре 
1918 года I Тульский губернский съезд учителей и деятелей народного образования.
 Съезд призвал губернское учительство порвать с ВУСом, активно помогать 
Советской власти и служить трудовому народу. Началось размежевание. Одни 
преподаватели пытались вести обучение по-старому, другие стали на новый путь. 

Этот процесс был отражением больших политических событий в стране и в уезде. 
Шла гражданская война. В тылу Красной Армии в борьбе с привычками и пережитками 
старого мира постоянно рождалось новое. Возглавляла эту борьбу партия 
большевиков. В сентябре 1918 года состоялась первая Новосильская уездная 
конференция РКП (б), в октябре - вторая, в ноябре - третья. Решения конференций 
отражались на повседневной жизни села Подъяковлево, на семьях тех крестьян, 
чьих детей я обучал. Трудовые крестьяне стали объединяться в 
сельскохозяйственные коммуны. Комитеты бедноты сливались с сельскими Советами. 
Бедняки активно помогали Советам реквизировать хлеб у спекулянтов, везли зерно 
на ссыпные пункты. В октябре 1918 года по решению второго уездного съезда