Первая заповедь 

Да, война была у порога нашего общего дома - Советской страны. События 1939 
года полностью подтвердили оценку международного положения, сделанную XVIII 
съездом партии. 

Мы с горечью и возмущением узнали о захвате гитлеровцами Чехословакии. Он 
явился прямым следствием "мюнхенской политики" западных держав -политики 
предательства интересов народов, пособничества агрессору. Чехословакия имела 
полную возможность защищать свою независимость, и мы, советские люди, готовы 
были оказать всемерную поддержку чехословацкому народу. Но буржуазное 
правительство этой страны под давлением западных держав капитулировало, 
отказавшись от сопротивления фашистской Германии. 

Это случилось в марте. Причем гитлеровская Германия пошла на агрессию при 
молчаливом согласии Англии и Франции. Больше того, покончив с Чехословакией, 
она сразу же приступила к подготовке агрессии против Польши. Стало ясно, что 
западным державам не удалось ценой мюнхенского предательства сговориться с 
Гитлером и оградить от его посягательства свои интересы. И тогда Англия и 
Франция заявили о предоставлении гарантии государственной независимости Польше, 
Греции, Румынии, Турции, которым yгрожала фашистская Германия. В то же время 
они начали переговоры с Советским Союзом о способах противодействия агрессии. 

С напряженным вниманием следили мы за этими переговорами, проходившими в Москве,
 всей душой одобряли настойчивость, с которой представители нашей страны 
добивались заключения договора о взаимопомощи с Англией и Францией против блока 
фашистских государств. Каждый из нас понимал, что нельзя упускать ни малейшей 
возможности, чтобы организовать коллективный отпор агрессору и предотвратить 
новую мировую войну. Конечно, нас возмутили все новые, часто неуклюжие уловки 
представителей Англии и Франции, всячески затягивавших переговоры, выдвигавших 
совершенно неприемлемые, не отвечавшие принципу взаимности предложения, 
фактически рассчитанные на провоцирование советско-германской войны. Но надо 
было набраться выдержки и терпения, ведь речь шла о слишком дорогой ставке - о 
безопасности народов, о мире... 

Переговоры затянулись. Миновала весна. Подходило к концу лето. В августе по 
инициативе Советского Союза в Mоскве состоялась встреча военных представителей 
СССР, Англии и Франции. Тогда-то и стало окончательно ясно, что реакционные 
правительства Англии и Франции вовсе не думают о том, чтобы вместе с СССР с 
оружием в руках выступить против фашистской агрессии, что им нужно не 
соглашение с нами, а разговоры о соглашении ради каких-то иных, судя по всему, 
сугубо своекорыстных целей. 

Что это были за цели, в деталях вскрыли многие документы, ставшие известными 
уже после второй мировой войны. Поистине нет предела лицемерию империалистов! 
Вдумайтесь только: используя московские переговоры для обмана демократической 
общественности, требовавшей от правительств западных держав установления 
тесного сотрудничества с Советским Союзом, а заодно и для оказания давления на 
фашистскую Германию, Англия и Франция за спиной СССР с мая и до конца августа - 
то есть одновременно с московскими переговорами! вели переговоры с Берлином. О 
чем? Англия, например, изъявила готовность прекратить переговоры с СССР, 
отказаться от гарантий, данных ею Польше и другим странам, и даже пожертвовать 
интересами своей ближайшей союзницы Франции, разделить с Германией сферы 
влияния в мире, в том числе за счет СССР. 

Западные державы всеми средствами давали понять фашистской Германии, что у СССР 
нет союзников, подталкивали ее к войне против нас. Одновременно США и Англия 
всячески поощряли и японских милитаристов, старались придать их экспансии 
антисоветскую направленность. Провокация в районе oзepa Хасан, а затем агрессия 
на реке Халхин-Гол против Монгольской Народной Республики, с которой мы были 
связаны протоколом о взаимопомощи, - это были прямые попытки мирового 
империализма японским штыком прощупать боевую мощь социалистического 
государства, его готовность к отпору агрессии. 

Складывалось чрезвычайно опасное для нас положение. Советскому Союзу грозила 
война на два фронта одновременно - на Западе и на Дальнем Востоке, и вести ее 
мы были бы вынуждены в условиях полной политической изоляции. Такого положения 
надо было избежать, избежать во что бы то ни стало, расстроить замыслы 
империалистов, оттянуть, насколько это возможно, их нападение на СССР. 

Окончательно убедившись в нежелании Англии, Франции и Польши заключить 
соглашение с Советским Союзом о совместной борьбе против гитлеровской агрессии 
и исчерпав все другие возможности обеспечения безопасности нашей страны, партия 
и правительство в августе 1939 года приняли решение согласиться с предложениями 
Германии заключить с ней договор о ненападении. 

Жизнь подтвердила, насколько своевременным и дальновидным был этот 
ответственный шаг. В те дни наш договор с Германией был у всех на устах. Мне 
приходилось часто встречаться и разговаривать с рабочими, руководителями цехов.