Никаких скидок преподаватели нам не делали, да мы и сами поблажек себе не 
давали. Каждый понимал, что раз в такое трудное время, когда стране нужны 
квалифицированные рабочие руки, нам предоставлена возможность учиться, значит, 
учиться должны по-настоящему. 

Иваново-Вознесенский политехнический институт был создан в 1918 году по 
инициативе М. В. Фрунзе, в ту пору председателя губернского исполкома, на 
основе эвакуированного во время первой мировой войны из Риги политехнического 
института и за первые десять лет существования подготовил 382 специалиста с 
высшим образованием. По современным меркам эта цифра кажется незначительной, но 
это было громадное достижение молодой Республики. Его значение тем более велико,
 что в труднейшие послеоктябрьские годы в Иваново-Вознесенске была подготовлена 
прочная база для расширения института, увеличения числа выпускаемых им 
специалистов. Ко времени моего поступлении здесь обучалось уже около полутора 
тысяч студентов, а ежегодный выпуск достиг показателя, равного суммарному числу 
выпускников за все предшествующее десятилетие. Институт готовил для народного 
хозяйства страны агрономов, химиков, строителей, механиков, экономистов, 
текстильщиков и других специалистов. 

Конечно, мы гордились тем, что учимся в таком институте. База его, несмотря на 
нехватку помещений, оборудования, позволяла сделать учебный процесс интересным 
и плодотворным. Например, механическое отделение, на котором я учился, имело 
неплохие по тому времени лаборатории физики, тепловых двигателей, паровых 
котлов, воды и топлива, электротехническую, испытания материалов, механическую 
мастерские, кабинеты деталей машин и прикладной механики, машиностроительного 
черчения. В них студенты наряду с закреплением теоретических знаний приобретали 
навыки экспериментирования, создания и эксплуатации техники, обработки 
материалов и другой работы. 

Многие преподаватели работали в институте с первых дней его существования. 
Кафедру тепловых двигателей возглавлял старейший профессор института В. В. 
Сушков. Он читал лекции по курсу термодинамики и теории двигателей. Это был не 
только ученый-теоретик, но и крупный практик, опытный инженер-механик. Поэтому 
его лекции содержали много цепных прикладных рекомендаций. Признаюсь, я был 
очень рад, когда узнал, что позднее, уже в 1946 году, за большую 
научно-практическую деятельность Сушкову без защиты диссертации была присуждена 
ученая степень доктора технических наук. Его учебники "Техническая 
термодинамика", "Двигатели внутреннего сгорания" и другие не раз переиздавались 
и пользовались больше" популярностью у нас в стране и за рубежом. 

Прекрасно знал и вел свой предмет доцент Н. А. Власов. Он преподавал 
теоретическую и прикладную механику. Питомцы института во многом были обязаны 
ему глубокими знаниями по теории машин и механизмов. Большой объем практических 
работ выполнялся по курсу начертательной геометрии, которую преподавал доцент Д.
 А. Заводчиков. Мы выполняли по 12-14 листов только зачетных графических работ. 
Я не случайно назвал эти работы зачетными. Сдача преподавателю чертежа всякий 
раз превращалась, по существу, в экзамен, на котором скрупулезно проверялись 
знания теоретических положений и практическое исполнение задания. Это требовало 
от нас серьезного, ответственного отношения к делу, большой самостоятельной 
работы, объем которой увеличивался еще и потому, что тогда не было учебников по 
этому курсу, по регламентации чертежей в машиностроении. Хорошие навыки 
черчения, ивановская "школа" начертательной геометрии очень пригодились мне в 
дальнейшей учебе, а впоследствии - в практической работе. 

Известно, что первый курс учебы в вузе по-особому труден для студентов. Он 
требует коренной перестройки ритма жизни, многих наклонностей и привычек. 
Поначалу нам казалось странным: читаются лекции, но никто не спрашивает, как 
понят, как усвоен, как выучен "урок". Но вскоре начались семинары, лабораторные 
работы, практические занятия в мастерских. И оказалось, что материал лекции не 
просто теория, он имеет самое непосредственное отношение к практике и его нужно 
усваивать по-настоящему. 

В нашей студенческой жизни львиную долю времени, естественно, занимали учебные 
дела. Но мы были людьми молодыми, полными сил и энергии, поэтому не 
довольствовались одной учебой. Активную работу вели партийная и комсомольская 
организации института. Кстати, коммунисты избрали меня членом институтского 
партийного бюро, а комсомольцы - своим ответственным секретарем. В партбюро мне 
поручили заведовать культкомиссией, видимо учитывая мой балахнинский опыт. Не 
последнюю роль сыграло, наверное, то, что я и сам всегда любил хорошую песню, 
лихую пляску, добрую шутку. 

Очень весело проходили в институте вечера отдыха. Как правило, к ним готовились 
небольшие театрализованные представления, сценки из студенческой жизни, 
концерты художественной самодеятельности. Были у нас и свои солисты певцы и 
танцоры, чтецы и фокусники. Ни один концерт не обходился без пользовавшихся 
неизменным успехом "силовых" акробатических номеров, тем более что крепких 
ребят было достаточно. Студенты любили танцы. Танцевали под сводный оркестр, 
значительную часть которого составляли "шумовые" инструменты, включая обернутые 
папиросной бумагой расчески, но чаще - под гармошку.