минометным огнем. Тут же, по руслу высохшей речки, беспрерывно двигались танки. 


При подходе нашей пехоты эти очаги сопротивления себя не обнаруживали, в бой 
вступали лишь танки, курсировавшие на виду. Но как только появлялись наши 
танковые подразделения, начинали действовать все без исключения огневые 
средства врага. 

Тогда мы решили прибегнуть к более тонкому маневру. Для штурма немецких узлов 
обороны вперед стали высылать два-три легких разведывательных танка. Порядком 
напуганные, изнервничавшиеся гитлеровцы не выдерживали и открывали огонь. Тогда 
паша пехота без промедления обходила очаги сопротивления с флангов, создавая 
угрозу окружения. За пехотой следовали танки и артиллерия. Они расстреливали 
вражеские огневые точки прямой наводкой. Когда большая часть узлов 
сопротивления была таким образом уничтожена, наши подвижные части обогнали свою 
пехоту и, ворвавшись в расположение гитлеровцев, перекрыли коридор. 

Спасаясь от полного уничтожения, противник в ночь на 11 ноября вынужден был 
оставить Гизель и, преследуемый нашими войсками, к 12 ноября занял оборону на 
западном берегу реки Фиаг-Дон. Таким образом, была сорвана последняя попытка 
немцев прорваться к Орджоникидзе и Грозному. При этом враг понес большие потери.
 Наши войска захватили 140 танков, 165 орудий и минометов, 2350 автомашин, 183 
мотоцикла. Только в районе Гизели гитлеровцы потеряли убитыми 5000 солдат и 
офицеров. 

Фашисты почувствовали непреодолимое желание бежать, но бежать было некуда. 
Потерпев крупное поражение, 1-я танковая армия гитлеровцев на всем фронте 
перешла к обороне. 

* * * 

...И вот я в Гизели, большом осетинском селении в шести километрах от 
Орджоникидзе. Та же чудовищная картина разрушения, уже знакомая по другим 
селениям, где побывали фашисты. Ни одного целого строения. 

Через село идут герои боев за Гизель - старший сержант Сергей Качусов, 
красноармейцы Аркин Курбадзе и Юсуф Касимов, бронебойщик Иван Остапенко. Лицо 
Ивана сурово, губы плотно сжаты: в бою под Гизелью он потерял брата Дмитрия, 
командира отделения. Все считали, что он погиб. Но какие только неожиданности 
не случались на войне! Дмитрий Остапенко оказался жив. 

Иватт и Дмитрий Остапенко - близнецы. Но они не были похожи друг на друга, как 
это обычно бывает. 19-летними юношами братья ушли на фронт защищать Родину. 

7 ноября 1942 года, когда гитлеровцы пытались вырваться из мешка в районе 
Гизели, Иван и Дмитрий Остапенко вместе с другими бойцами отражали атаки 
вражеских танков. 

Первым же выстрелом из бронебойного ружья Дмитрий подбил головную машину. Танк 
обволокли клубы дыма, из открывшегося люка вырвалось пламя. Потом загорелась 
вторая, третья, четвертая машина... 

Ими тоже открыл боевой счет. В разгаре боя он и не заметил, как замолчала 
бронебойка Дмитрия. 

Немцы откатились. На поле боя догорали десятки вражеских танков. Иван бросился 
искать Дмитрия, но его нигде не было... 

В этом бою Дмитрий подбил тринадцать танков, а Иван - семь. За этот подвиг 
Дмитрию Остапенко посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза, а 
Иван награжден орденом Ленина. 

Через год после Гизельской операции, осенью 1943 года, Иван Остапенко, командир 
взвода бронебойщиков, воевавший в то время уже на Кубани, увидел в 
"Комсомольской правде" фотографию Дмитрия и подпись под ней: "Герой Советского 
Союза Дмитрий Остапенко жив. Он посылает свой боевой привет товарищам по части".
 

А вскоре от Дмитрия пришло письмо: 

"Дорогой брат Ваня! Я жив и нахожусь в армии. Расскажу тебе, как случилось, что 
меня зачислили в убитые. 

Когда я подбил первый танк, немцы перенесли огонь на наш окопчик. Началось 
что-то страшное. Я подбил еще несколько машин. Осколками ранило двух моих 
товарищей, убило лейтенанта. Я остался один. 

Неожиданно вперед вырвался тяжелый танк, а у меня патроны кончились. Тогда я 
схватил автомат и отполз от своего окопа. Тут меня и ранило. Очнулся от удара в 
бок. Открываю глаза, а вокруг - немцы с автоматами. Трудно рассказать, что