И вот мы, его товарищи - Иван Федько, Семен Урицкий, Юрий Саблин и я, сидим с 
ним в штабе. Дыбенко делится с нами последними сведениями о мятежниках: 

- Основная их масса осталась в городе. Они сознают свою вину перед Советской 
властью и обещают честным трудом искупить ее. Однако часть мятежников и 
наиболее матерые контрреволюционеры убежали в Финляндию. Жаль, что нам не 
удалось захватить Козловского и Петриченко, - вздохнул Павел Ефимович. - Эти 
"идейные" вожди мятежников не постеснялись увезти большую сумму денег из 
советской казны. Кое-кто из сподвижников этих негодяев хотел взорвать линкоры 
"Севастополь" и "Петропавловск", уже заложили под орудийные башни 
пироксилиновые шашки, но старые моряки поймали преступников. Команда 
"Севастополя" арестовала своих офицеров и отправила в Петроград радиограмму: 
"Сдаемся". Утром 18 марта сдался и линкор "Петропавловск". 

Федько, обращаясь ко мне, пошутил: 

- Это ты, Тюленич, упустил негодяев. Нужно было во что бы то ни стало отрезать 
им путь отступления в Финляндию. 

- Да, это правильно, - согласился я. - Но, как говорится, выше себя не прыгнешь.
 Не удалось схватить Козловского и Петриченко. 

- Силенок не хватило! - поддразнивал меня Федько. 

- Ты, Иван Федорович, на Тюленева не нападай, - сказал Дыбенко. - Кто первым 
занял форт Кроншлот? 

Его 237-й полк. Вряд ли нам с тобой удалось бы так быстро занять Петроградские 
ворота и Угольную площадку, если бы полк Тюленева не ворвался в Кроншлот и этим 
не отвлек на себя силы мятежников о нашего направления. 

Мы долго засиделись у Дыбенко за дружеской беседой. Вспоминали события недавно 
минувших дней гражданской войны. 

Иван Федорович Федько рассказывал о том, как он с помощью коммунистов развернул 
вооруженную борьбу против банды татарского военного диктатора Джафара Сайдамета,
 который при помощи интервентов поднял мятеж против Советской власти в Крыму. 

- А на Северном Кавказе, - продолжал вспоминать Федько, - нам пришлось 
столкнуться с авантюристом, бывшим командующим армией, Сорокиным, который 21 
октября 1918 года расстрелял в Пятигорске членов президиума Северо-Кавказского 
ЦИК и пытался установить свою диктатуру. 

Иван Федорович Федько в исключительно тяжелых условиях проявил незаурядные 
способности военачальника. Добрым словом и, главное, личным примером он 
поднимал боевой дух измученных бойцов и довел их с Кавказа до Астрахани. В 
Астрахани была создана новая 11-я армия, которая вместе с другими соединениями 
участвовала в разгроме Деникина, освобождала Северный Кавказ и Закавказье. 

Иван Федорович все больше увлекался рассказом, а мы, хотя и знали все это, 
слушали его с живейшим интересом. 

Посмотрев на часы, Дыбенко поднялся: 

- Ну, кажется, на сегодня довольно. Завтра приглашаю вас, товарищи, побывать на 
линкоре "Севастополь". 

В заключение Дыбенко объявил нам, что Реввоенсовет Республики приказал ему 
выдать всем слушателям военной академии, принимавшим участие в подавлении 
мятежа, комплект морского обмундирования с правом ношения его. Поздней ночью мы 
разошлись по своим комнатам. 

На следующий день мы побывали на линкоре "Севастополь", осмотрели корабль и 
повреждения, которые он получил от снарядов тяжелой береговой артиллерии и 
авиационных бомб. 

Через несколько дней мы, слушатели академии, выехали в Петроград, а оттуда в 
Москву. 

В конце апреля я сдал зачеты по военной истории и приступил к дипломной работе 
о боевых действиях Первой Конной армии под Ростовом. Казалось, что больше уже 
никаких боевых выездов для слушателей академии не предвидится. Но я ошибался. 
Вскоре мне пришлось отложить дипломную работу и снова нацепить на ремень наган 
и шашку. В мае большую группу слушателей отправляли в Тамбов для ликвидации 
антоновщины. 

Меня вызвали в Главный штаб, где предложили принять во временное командование 
15-ю Сибирскую кавалерийскую дивизию, которая входила в состав войск 
Тамбовского района.