политорганами, проявлялись в главном: несмотря на немыслимо трудные условия 
преодоления глубоких снежных заносов, зимнее студеное бездорожье, подчас 
недоедание и постоянно - смертельную усталость, воины сохраняли высокий боевой 
дух. Усилиями командиров и политработников всех степеней, партийных и 
комсомольских активистов, агитаторов был обеспечен тот морально-политический 
подъем, который помогал преодолевать трудности походной жизни, готовил к 
участию в недалеких уже боевых действиях. 

В высоком боевом настрое воинов я убедился лично, об этом же докладывал и С. Ф. 
Галаджев, проводивший много времени в поездках по частям и соединениям. 

Чем дальше уходили войска от мест разгрузки к назначенным рубежам, тем ощутимее 
становилась необходимость следования за ними всех фронтовых учреждений, в том 
числе и Военного совета. 

22 февраля вечером Военный совет и штаб фронта начали передислокацию на новый 
командный пункт, оборудованный в поселке Свобода, расположенном вблизи от 
железной дороги примерно на полпути между Курском и станцией Поныри. 

Стояла обычная для этих мест февральская погода. Предвещая оттепель, на землю 
падали редкие лохматые хлопья снега. 

Колонна штабных легковых и грузовых машин довольно быстро преодолела путь от 
Ельца до Чернавы, и тут, в опустившейся на землю непроглядной темени, 
разыгралась жестокая метель. Снег падал на землю косо, подхватываемые буранным 
ветром миллионы сухих колючих снежинок упруго били в стекла автомашин. 

Учитывая полную застрахованность от налета вражеской авиации, водители сняли с 
фар светомаскировочные чехлы, включили дальний свет, однако видимость 
улучшилась незначительно, ибо снегопад "экранировал", рассеивал световые лучи. 

Выведя из колонны несколько вездеходов и поставив их в голове движения, мы 
продолжили путь. Несколько более ста километров от Чернавы до Золотухине 
преодолевали почти восемь часов. От Золотухина до Свободы проезжей дороги уже 
не было и руководители колонны вывели машины прямо на полотно железной дороги, 
с которого ветром сдуло значительную часть снега. Поезда по этой линии тогда не 
ходили, ибо севернее дорога упиралась в линию обороны противника и уходила на 
территорию временно оккупированной Орловской области. 

Добрый десяток километров проехали по шпалам, словно по стиральной доске, но 
все же ощущая под колесами земную твердь. Пришло, однако, время сворачивать, и 
колонна тут же увязла в снегу в каких-нибудь двух километрах от места 
назначения. Сняв с машин шанцевый инструмент, водители, бойцы охраны, командиры,
 невзирая на ранги, принялись прокапывать дорогу по низине, примерно на метр 
занесенной снегом. 

Я об этой "одиссее" рассказываю с несколько излишними, на первый взгляд, 
подробностями только для того, чтобы помочь читателю представить погодные 
условия, в которых разворачивалась подготовка к операции. Ведь эта отбушевавшая 
вскоре метель оказала самое отрицательное влияние на развитие всех последующих 
событий. 

Утром 23 февраля, когда, вздремнув по паре часов, мы вышли на улицу поселка, то 
были буквально ослеплены яркими лучами предвесеннего солнца, сиявшего в чистом 
безоблачном небе. Ну прямо-таки несколько упредивший календарь левитановский 
"Март"! О пролетевшей метели напоминали только бескрайние, сверкающие мириадами 
искр голубовато-белые просторы. Поселок Свобода раскинулся на краю довольно 
высокой складки местности, и нам было хорошо видно, как по этим просторам, 
преодолевая заносы, медленно движутся колонны войск. 

Праздничный день 25-й годовщины Красной Армии принес нам прямо с утра весьма 
неприятные известия. 

Первое состояло в том, что, пользуясь установившейся летной погодой, резко 
активизировала свою деятельность вражеская авиация. Положение осложнялось тем, 
что самолеты противника базировались на стационарных аэродромах, да к тому же, 
как выяснится позже, метель захватила главным образом южную часть орловского 
выступа, на которой располагались наши войска. 

Самолеты соединений и частей 16-й воздушной армии, передислоцированных на 
грунтовые, наспех подготовленные аэродромы и посадочные площадки, оказались в 
эту ночь занесены снегом буквально по крылья и могли подняться в воздух лишь 
после расчистки взлетно-посадочных полос. На это были брошены все наличные силы.
 

И не будет преувеличением, если назвать подвигом яростный труд воинов 
батальонов аэродромного обслуживания, техников, механиков, вооруженцев, которые 
перелопатили горы снега ради того, чтобы уже в первой половине дня в небе 
появились и наши самолеты, все чаще стали закипать воздушные схватки с 
вражескими бомбардировщиками.