присваивались порядковый номер и наименование по месту создания: так, 1-я 
дивизия именовалась 1-й дивизией Ленинского района, 2-я - Сталинского, 4-я - 
Куйбышевского, 5-я - Фрунзенского, 6-я - Дзержинского, 7-я - Бауманского, 8-я - 
Краснопресненского, 9-я - Кировского, 13-я - Ростокинского, 17-я Москворецкого, 
18-я - Ленинградского, 21-я - Киевского. 

Однако столь быстрое развертывание такого количества войск одновременно сразу 
поставило целый комплекс трудноразрешимых и даже просто неразрешимых проблем. 
Скажем, если обеспечить новые формирования командным и политическим составом мы 
как-то еще и могли за счет резерва, призыва из запаса, то гораздо сложнее 
решался вопрос укомплектования этих соединений транспортом, интендантским 
имуществом, средствами политпросветработы и многим другим. Только благодаря 
активному содействию местных партийных и советских организаций и с этой задачей,
 хотя и не так быстро, как того хотелось бы, удалось справиться. 

Самым же трудным оказалось обеспечение ополченцев оружием, боевой техникой, 
средствами связи. Командующий войсками округа генерал-лейтенант П. А. Артемьев 
обратился в Главное артиллерийское управление (ГАУ) Красной Армии, попросил 
разъяснить, как будет обстоять дело с вооружением ополченских дивизий. Ответ 
был малоутешительным: можно рассчитывать на обеспечение в централизованном 
порядке в пределах 20-25 процентов табельной потребности. А остальное следует 
изыскивать на месте. 

Мы понимали, что ГАУ ограничивает поставки оружия в силу чрезвычайных 
затруднений. Как проинформировал нас на специально проведенном заседании 
Военного совета округа А. С. Щербаков, сложность положения усугублялась 
серьезными потерями на фронте и необходимостью вооружения большого числа 
развертываемых по мобилизационным планам резервных соединений регулярных войск, 
маршевых подразделений и частей, направляемых прямо на передовую. 

Учитывая, что оружие, выделяемое по разнарядке ГАУ для плановых формирований 
неприкосновенно и может быть использовано только по прямому назначению, Военный 
совет принял решение о мобилизации всех ресурсов оружия, какие могли быть 
изысканы в учебных заведениях, штабах и тыловых частях. Лично мне предстояло 
связаться о партийными комитетами других областей, территориально входивших в 
пределы Московского военного округа, и попросить их провести аналогичную работу 
на местах. 

Военный совет не мог не считаться с тем, что дивизии народного ополчения уже 
сформированы, выведены в летние лагеря и их личному составу предстоит в 
предельно короткий срок изучить материальную часть табельного оружия, сколотить 
расчеты, провести боевые стрельбы. Поэтому отсутствие и даже некомплект 
артиллерийских орудий, минометов, пулеметов, да и винтовок ставил под угрозу 
срыва все запланированные учебные мероприятия, а это в свою очередь резко 
снизило бы качество боевой подготовки ополченцев. 

И работники управлений Московского военного округа с каждым днем наращивали 
усилия в поиске внутренних резервов. При внимательном изучении дел на местах 
выяснилось, что резервы все же есть, и даже немалые. Первый из них 
артиллерийские базы, непосредственно подчиненные ГАУ. Поскольку они относились 
к ГАУ, то у нас до них раньше, как говорят, руки не доходили. Напомнил нам о 
существовании баз секретарь Московского обкома ВКП(б) С. Я. Яковлев. "Открытию" 
же помог случай: до обкома дошли сигналы об отсутствии на одной из баз должного 
порядка. 

В ходе ознакомления с положением дел на этой артиллерийской базе мы получили 
право раскритиковать... самих себя. В круговерти повседневных дел и хлопот мы 
упустили из виду, что в Москве существует гарнизонный политотдел спецчастей, 
баз и складов, возглавляемый полковым комиссаром Бересневым. Первичная 
парторганизация базы ГАУ, о которой сообщил по телефону С. Я. Яковлев, в числе 
парторганизаций других пятидесяти восьми военных учреждений находилась в 
ведении этого политотдела. Как выяснилось, ни полковой комиссар Береснев, ни 
работники его отдела с самого начала войны на этой крупной базе ни разу не 
побывали. 

В те горячие дни артиллерийская база явилась для нас неоценимой находкой: 
оказалось, что она располагает значительными запасами отремонтированного или 
требовавшего ремонта иностранного стрелкового оружия, лежавшего на складах со 
времени гражданской войны. 

Объем ремонтных работ здесь был внушительным. 

Месячная норма ремонта до 30 000 единиц оружия была увеличена ГАУ до 120 тысяч. 
Однако перестройка ремонтных подразделений базы шла медленно. 

Совместно с промышленным и военным отделами горкома партии нам удалось срочно 
укомплектовать базу квалифицированными специалистами, увеличить численность 
станочного парка, улучшить условия труда и быта ее работников. К концу месяца 
база выдавала уже до 5 000 единиц отремонтированного оружия в сутки. Наша 
особая заинтересованность в повышении эффективности и качества работы на этой