положение осложнится, отходя, сами займут их и организуют там оборону своими 
средствами. 

К сожалению, изменить направление мыслей этой части руководящих работников мы с 
П. А. Артемьевым, сколько ни старались, не смогли до самого начала октября. 
Забегая вперед, отмечу, что только после того, как враг 30 сентября обрушил 
удар 2-й танковой группы по войскам Брянского фронта в районе Шостки, нами было 
получено разрешение сформировать к 7 октября четыре артпульбата и вывести их на 
Можайскую линию обороны. 

Сейчас, самокритично оценивая свои действия уже на основе знаний того, как 
развивались события дальше, не могу снять с себя вины за то, что в начале 
сентября не проявил большей настойчивости, не сумел полностью внести свою долю 
участия в доказательство необходимости создания прочной, обжитой войсками и 
максимально технически оснащенной линии обороны на дальних подступах к Москве. 

* * * 

...Итак, сентябрь подходил к концу. В ночь на 4 октября нами было получено 
тревожное сообщение о массированном ударе войск противника по обороне Брянского 
фронта. Сообщение было далеко не полным, однако и оно свидетельствовало, что в 
ряде мест противнику удалось добиться успеха. 

Еще ранее, 27 сентября, из полученных нами сообщений Ставки со всей ясностью 
следовало, что командование Западного, Резервного и Брянского фронтов было 
сориентировано на возможность наступления противника в самые ближайшие дни. 
Однако отрывочность сведений о событиях в полосе обороны Брянского фронта не 
давала тогда оснований полагать, что это и есть "то самое" наступление. 

Невзирая на некоторую неопределенность обстановки, II, А. Артемьев вызвал к 
себе руководящий состав управлений округа, приказал сосредоточить силы на 
решении вопросов, связанных с Можайской линией обороны. 

Весь день 1 октября мы пытались по всем доступным каналам выяснить положение 
дел на Брянском фронте, но сколько-нибудь заметных успехов не добились, что уже 
само по себе вселяло тревогу, усугублявшуюся еще и тем, что и в Генеральный 
штаб сведения поступали скупо. На Западном фронте обстановка как будто 
оставалась спокойной, и хотелось верить, что удар противника - не более чем 
частная операция подготовительного характера перед неизбежным наступлением на 
Москву, к отражению которого мы еще не были достаточно подготовлены. 

Учитывая, что оживление военных действий повлечет за собой увеличение 
потребности в новых формированиях, командующий войсками округа принял решение 
срочно выехать под Тулу в расположение 14-й запасной бригады, а своего 
заместителя генерал-майора Н. П. Никольского направил в запасные части на 
восток от Москвы, поставив перед ним задачу всемерно ускорить подготовку и 
отправку на можайский рубеж артиллерийско-пулеметных батальонов. Я, как принято 
было говорить, остался "на хозяйстве". 

Ночью 2 октября на КП позвонил из-под Тулы П. А. Артемьев и сообщил, что 
положение на Брянском фронте, судя по всему, очень сложное. Все попытки 
секретаря обкома партия В. Г. Жаворонкова связаться с командованием фронта 
оказались безуспешными. По поступившим отрывочным данным, оборона 13-й армии 
прорвана и клинья ударных группировок противника нависли над Орлом, фронт 50-й 
армии также прорван. Моторизованные части врага движутся в сторону Брянска. 

Командующий предложил срочно создать оперативную группу по руководству 
возведением тульского оборонительного рубежа и принять все необходимые 
организационные меры для форсирования строительства оборонительных сооружений 
вокруг Тулы. По просьбе В. Г. Жаворонкова II. А. Артемьев решил задержаться: в 
городе, чтобы оказать помощь в организации его обороны. 

Спустя несколько минут после окончания разговора с командующим я получил из 
Ставки сообщение о том, что в район Плавок, Мценск спешно перебрасываются 
резервные части и соединения, из которых формируется 1-й гвардейский стрелковый 
корпус. Нам было приказано ускорить продвижение воинских эшелонов и 
доукомплектовать личный состав корпуса всем необходимым. Командующему 
предписывалось оставаться в Туле и принимать безотлагательные меры по 
организации ее обороны, вплоть до прибытия назначенного Ставкой командира 1-го 
гвардейского корпуса генерал-майора Д. Д. Лелюшенко. 

А 3 октября, когда случилось непредвиденное - противник ворвался в Орел, над 
Тулой нависла непосредственная угроза, и командующий округом, правильно оценив 
сложившуюся обстановку, приказал начальнику Тульского оружейного 
военно-технического училища выслать передовой отряд в район Мценска и прочно 
оседлать шоссе на Тулу. Одновременно он издал приказ на оборону подразделениям 
14-й запасной бригады и другим частям, находившимся в районе города. 

В тот же день был создан штаб тульского боевого участка. В боевом приказе 
командующего МВО начальнику боевого участка предписывалось сформировать из