недели было изменено. Мехлис приказал сформировать из политбойцов маршевые роты,
 отправить 75 рот на Западный фронт, а остальные 50 (столько всего было 
сформировано) - под Ленинград и на другие участки советско-германского фронта. 

Как докладывали некоторое время спустя сопровождавшие эшелоны работники 
управлений округа, в ряде случаев эти роты сразу после выгрузки были брошены в 
бой. Сражались политбойцы героически, стойко отражали натиск превосходивших сил 
врага, но и сами несли при этом тяжелые потери. 

Эталоном мужества и отваги стали действия этих бойцов под Ярцево, Ельней и 
Ленинградом. В ходе боев многие политбойцы были выдвинуты на командную и 
политическую работу. С гордостью я докладывал впоследствии на Военном совете о 
том, что в частях, участвовавших в Смоленском сражении, 465 политбойцов были 
назначены на должности среднего командного состава, 635 - стали 
политработниками, 134 - партийными и комсомольскими работниками. Однако 
использование политбойцов в маршевых ротах не способствовало укреплению 
партийно-комсомольской прослойки на фронте. А нужда в этом была крайне ощутимая.
 

18 августа на должность начальника политуправления округа был назначен 
бригадный комиссар Н. М. Миронов. Большой опыт партийной работы, приобретенный 
им на посту секретаря Горьковского обкома партии, дал возможность Николаю 
Михайловичу быстро освоиться в новой для него роли, найти общий язык с 
работниками политуправления и политорганов соединений округа. 

Ф. К. Прудников некоторое время, до своего отъезда на фронт, оставался в 
должности заместителя начальника управления, сумел оказать новому начальнику 
существенную помощь. 

Да и формирование новых частей требовало все новых и новых кадров 
политработников, вопросы укрепления партийной и комсомольской прослойки в них 
постоянно занимали одно из первых мест в повседневных заботах Военного совета и 
политуправления округа. 

Зная обстановку в городской партийной организации, обращаться в МК партии по 
поводу проведения еще одной мобилизации коммунистов мы просто не решались. Ведь 
московские организации по общим и специальным мобилизациям уже направили на 
фронт десятки тысяч коммунистов и более 100 тысяч комсомольцев. В то же время 
значение мероприятий по организации обороны Москвы возрастало с каждым днем. В 
частности, надо было принимать все более решительные меры по ускорению ввода в 
строй оборонительных рубежей. Исходя из этих соображений, я при очередной 
встрече с А. С. Щербаковым все же рискнул начать разговор на эту трудную тему. 

Александр Сергеевич просьбу мою и ее обоснование выслушал с терпеливым 
вниманием, ответил же в не свойственной ему сердитой манере: 

- Москва не может без счета отдавать людей. Вам известно, что 
оборонно-промышленные предприятия столицы выполняют важнейшие задания фронта. 
Потребует обстановка, тогда все коммунисты и комсомольцы, до последнего, 
встанут под ружье и будут вместе со всеми биться с врагом. 

Пожалуй, впервые за время нашей совместной работы я видел Александра Сергеевича 
таким суровым. Однако его можно было понять. Он отлично знал положение, но на 
нем лежала ответственность не только за дела округа, но и за то, что должна 
сделать Москва для фронта. 

Он поднялся со стула, прошелся по кабинету и предложил: 

- А вы обратитесь к Мехлису с просьбой выделить максимально возможное 
количество из мобилизованных политбойцов для гвардейских минометных, танковых и 
артиллерийских частей. Ведь эти части идут на фронт и никакого "местничества" 
со стороны округа здесь нет. 

В этом был резон. Я позвонил Л. З. Мехлису, но лучше бы этого не делал. 
Пришлось выслушать пространное обвинение в нежелании понять обстановку на 
фронте, в стремлении защищать интересы своего округа. 

Словом, обстоятельства заставили нас с Н. М. Мироновым вести поименный учет 
всех призываемых коммунистов, возвращающихся из госпиталей после выздоровления, 
и держать их распределение по формируемым частям под неослабным контролем. В 
один из дней середины августа, в отсутствие командующего, зашел ко мне чем-то 
озабоченный и расстроенный начальник организационно-мобилизационного отдела 
комбриг А. М. Хрипунов, волнуясь доложил: 

- Товарищ член Военного совета! От Генштаба идут все новые и новые приказания о 
формированиях, маршевых пополнениях, о создании ряда запасных бригад и частей, 
а все ранее учтенные нами мобилизационные контингенты уже выбраны. Под угрозой 
выполнение ряда срочных заданий. Как быть? Действительно, казалось, что округ 
уже полностью исчерпал свои ресурсы. А фронт требовал новых людских и 
материальных пополнений. И их надо было найти.