Давая слово действовать мужественно и самоотверженно, коммунисты и комсомольцы 
понимали, на что идут. Уж кто-кто, а воин на передовой очень тонко чувствует 
приближение решающих событий. Занимая свое место на исходной позиции, готовя 
себя к решительному броску в атаку, он с предельной ясностью представляет себе 
вероятность того, что предстоящий бой может оказаться для него последним. 

И вот высшее, царящее над всеми прочими чувствами стремление к победе, к 
освобождению своей родной земли от иноземных захватчиков и помогает воину в эти 
решающие минуты преодолеть естественное чувство страха, одухотворяет каждый его 
шаг, каждое его действие в разгоревшемся бою, поднимает на подвиги в 
смертельной схватке с врагом. 

Теперь, когда мы подошли к порогу решающих событий, думается, вполне уместно 
привлечь внимание читателя к той роли, которую сыграли полководческий талант и 
воля Константина Константиновича Рокоссовского в успешном решении поставленной 
фронту задачи. 

Как помнит читатель, свое решение К. К. Рокоссовскому довелось защищать в 
достаточно критической ситуации на специальном заседании в Ставке. Вполне 
допустимо, что некоторые участники того обсуждения остались при своем мнении, 
относились с недоверием к самой возможности и целесообразности столь необычной 
расстановки войск, какая предусматривалась идеей организации и нанесения двух 
ударов. 

Согласившись с решением, предложенным и защищенным К. К. Рокоссовским, 
поддержав его публично, Сталин сам, видимо, не сумел до конца расстаться с 
сомнениями, навеянными критикой со стороны военных авторитетов. 

Как бы там ни было, но к нам на фронт совершенно неожиданно прибыл на должность 
еще одного члена Военного совета Н. А. Булганин. Правда, пробыл он в этом 
качестве у нас всего два месяца и после окончания Белорусской операции был 
отозван на другую работу, оставив у всех, кому с ним пришлось иметь дело, 
далеко не самые лучшие воспоминания, и вот почему. 

5 июня к нам прибыл представитель Ставки Г. К. Жуков, который с самого начала 
обсуждения оперативных замыслов нашего фронта отстаивал идею нанесения главного 
удара из района расположения 3-й армии с плацдарма, захваченного нашими 
войсками на правом берегу Днепра. 

Можно без труда представить себе, что командующий фронтом с первых дней начала 
операции "Багратион" не просто выполнял свою часть поставленной задачи, а 
доказывал на практике справедливость и основательность своего решения, решения, 
раскритикованного и осуществляемого в значительной мере на собственный риск. И 
риск этот был не мал - решался, кроме всего прочего, вопрос о его способности, 
а следовательно, и о праве командовать фронтом. 

Осуществляя свой рискованный план с полной верой в его успех, К. К. 
Рокоссовский еще раз продемонстрировал главный принцип своего поведения на 
войне - не искать личной служебной выгоды, искать единственно надежное решение 
задачи - разгрома противника, считаясь в каждом случае только с интересами дела.
 

...В ночь на 24 июня К. К. Рокоссовский, автор этих записок, В. И. Казаков и Г. 
Н. Орел выехали в расположение 28-й армии (командарм генерал-лейтенант А. А. 
Лучинский, члены Военного совета генерал-майор А. Н. Мельников, генерал-майор 
и/с П. Л. Печерица). Перед выездом мы были сориентированы на то, что войска 
наших соседей справа - 2-го и 3-го Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов 
начали наступление и прорвали "борону противника во многих местах. Однако мы 
также были информированы о том, что на оршанском направлении действия 31-й 
армии и левого фланга 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта в тот 
день успеха не имели, что подтверждало готовность противника защищать 
занимаемые позиции всеми средствами до конца. 

Перед нашим отъездом к А. А. Лучинскому Г. К. Жуков в свойственной ему манере 
вновь твердо высказался в защиту преимуществ нанесения главного удара из района 
Рогачев, Жлобин, но, встретив не менее твердую убежденность К. К. Рокоссовского 
в правильности избранного им решения, полушутя-полусерьезно произнес: 

- Ну ладно. Будь по-твоему! Я поеду все же к Горбатову (в 3-ю армию. - К. Т.). 
Подадим вам руку через Березину, вытащим вас из болот к Бобруйску! 

С тем и уехал в район Рогачева. 

Можно себе представить наше общее настроение, настроение единомышленников, 
решение которых поставлено на суровую проверку в присутствии арбитра далеко не 
беспристрастного, да еще и обладавшего высоким авторитетом и большой властью! 

Наблюдательный пункт командующего 28-й армией генерал-лейтенанта Александра 
Александровича Лучинского представлял собой сооружение в некотором смысле 
необычное - это была высокая деревянная башня, наверху которой, чуть выше