к осуществлялся на плановой основе: на западном 
направлении по маршруту: Кандагар, Фарахруд, Шинданд, Турагунди, Кушка; на 
восточном — по пяти маршрутам, берущим начало в гарнизонах Джелалабад, Газни, 
Файзабад, Кундуз и Кабул, далее через Пули-Хумри на Хайратон и Термез. Часть 
личного состава с аэродромов Джелалабада, Гардеза, Файзабада, Кундуза, 
Кандагара и Шинданда перевозили самолетами.
     Особенно трудным был вывод первых частей и подразделений в 1986 году**. 
Вот как об этом вспоминает генерал армии В. Варенников: «Действительно, вывод 
войск оказался поделенным на три основных этапа: первый — до Женевских 
соглашений и два других — уже на основании договоренности.
     
     
     Группа советских военнослужащих в Афганистане (архив Н.А. Стародымова)
     
     * Нельзя не отметить, что уже вскоре после введения ОКСВ в Афганистан 
советской стороной и афганским правительством начали предприниматься попытки 
решения «афганской проблемы». В 1980 году Москва и Кабул сделали первые 
официальные попытки к проведению переговоров по Афганистану и уже в следующем 
году приняли решение проводить афгано-пакистанские переговоры под эгидой ООН. В 
1982 году в Женеве состоялись первые переговоры по афганскому урегулированию, 
продолжавшиеся шесть лет (состоялось 12 раундов).
     ** Широко разрекламированный вывод в конце 1986 года 6 советских полков из 
Афганистана был отчасти пропагандистским ходом. Из этих частей только 4 полка 
были боевыми — 3 зенитных (2зрп и 1 зенап — из состава 3 мсд) и 1 танковый (из 
5-й гв. мсд). Остальные — 2 «мотострелковых полка» были укомплектованы 
военнослужащими различных подразделений, увольняемыми в запас, и военными 
строителями 342-го уир, выводимого в Союз. Также было выведено большинство 
батальонов 58-й автбр (оставшиеся батальоны были подчинены 59-й брмо). Всего 
было выведено 15 тысяч человек, 53 танка и 2100 БМП/БТР.
207
     Осенний вывод 86-го оказался делом новым. В соответствии с решением нашего 
правительства мы выводили тогда шесть боевых частей. В ходе подготовки этого 
важного мероприятия наша разведка следила и за действиями оппозиции. 
Экстремистская часть мятежников по требованию «Альянса-7» готовилась 
организовать нам «кровавую бойню». Естественно, мы вынуждены были предпринять 
контрмеры: объявив за две недели срок вывода и по каким конкретно маршрутам 
пойдут наши части, мы начали открыто готовить войска к выводу. Одновременно 
вели усиленное наблюдение за отрядами оппозиции. Как и предполагалось, они 
изготовились к бою, в больших количествах сконцентрировались вдоль коммуникаций.
 В связи с этим мы вынуждены были вместе с афганскими вооруженными силами 
обрушить на них удары артиллерии и авиации и «перенести» срок вывода. Через 10 
дней мы еще раз предприняли такие же меры, но в более жесткой форме, потому что 
оппозиция выводов для себя не сделала. На этот раз мятежники понесли 
исключительно большие потери (было также уничтожено значительное количество 
военных советников иностранных государств, которые, по нашему мнению, были 
основными организаторами этих действий).
     Мы сделали последнее предупреждение, оповестив «охотников повоевать», что 
в случае открытия с их стороны огня нами будут применены все имеющиеся в нашем 
распоряжении силы и средства. Причем эти вопросы широко комментировались в 
печати, по радио и телевидению. Тяжелый итог и строгое предупреждение, видно, 
подействовали, поэтому первые шесть полков были выведены в 1986 году без единой 
царапины.
     Думаю, что опыт 1986 года послужил для оппозиции хорошим уроком и в 
последующем вывод советских войск летом 1988 года и в январе — феврале 1989 
года прошел очень организованно, четко и практически без боевых потерь личного 
состава и техники»*.
     Официально последний советский солдат покинул афганскую землю 15 февраля 
1989 года.
     Уход советских войск из Афганистана был принят в СССР не однозначно. 
Многие расценили это как предательство по отношению к дружественной стране и 
выразили опасения возможными негативными последствиями. Так, 30 июня 1989 года 
в еженедельнике «Мос-
     
     
     Карикатура советского журнала «Крокодил». 1980 г.

     * Цит. по: Афганистан: подводя итоги // Огонек. 1982. № 12. С. 30.
208
ковские новости» был опубликован репортаж политического обозревателя «Известий» 
Станислава Кондрашева о первом узбекистанском сборе воинов запаса. Его делегаты,
 большинство из которых прошли Афганистан, внесли предложение сформировать 
добровольческую дивизию и отправить ее на помощь кабульскому правительству. 
«Дивизия, — говорилось в предложении, — будет компенсировать количественное 
сокращение наших войск и, не нарушая Женевских соглашений, способна 
стабилизировать обстановку в Афганистане и во всем Среднеазиатском регионе. 
Ведь ислам в том понимании, в каком его проповедует афганская оппозиция, сходен 
с фашизмом, и ситуация, складывающаяся в Узбекистане, не дает уверенности в том,
 что очаг напряженности в Афганистане не даст цепную реакцию, которая в 
ближайшем будущем перейдет границы СССР...»*
     Эти опасения были не беспочвенными. Еще в 1970-х годах, по данным 
советской разведки, в преддверии афганской войны в мусульманских республиках 
СССР начали работать люди из организации «Братья-мусульмане». Затем появились 
салафиты, приверженцы строго традиционного ислама, больше извес