начальнике генштаба Гитлер искал фанатически преданного ему настойчивого 
исполнителя своих намерений и не ошибся. Цейтцлер упорно добивался реализации 
планов летней кампании 1942 г. Если у Гальдера и были какие-то, пусть очень 
робкие, попытки оспаривать мнение фюрера, то Цейтцлер не был способен и на это. 
Тем удивительнее, что Цейтцлер в своих послевоенных высказываниях пытается 
представить себя человеком, сразу же понявшим меру опасности, нависшей над 6-й 
армией Паулюса, и не побоявшимся на этой почве отстаивать свою позицию перед 
фюрером{90}. Этот вымысел разоблачается непосредственными свидетелями 
деятельности Цейтцлера. Так, И. Видер отмечает, что вскоре после своего 
назначения Цейтцлер издал приказ, в котором утверждалось, что советская сторона 
не располагает сколько-нибудь значительными резервами и поэтому не способна 
более на операции крупного масштаба{91}. 

О деятельности Цейтцлера убедительно рассказывает Адам. Он, в частности, пишет: 
"Я присутствовал при том, как раздался звонок по телефону из генерального штаба.
 Начальник генерального штаба генерал пехоты Цейтцлер был лично у аппарата и по 
приказу Гитлера передал следующую директиву: "Красная Армия разбита, она уже не 
располагает сколько-нибудь значительными резервами и, следовательно, не в 
состоянии предпринимать серьезные наступательные действия. Из этого 
основополагающего тезиса надо исходить каждый раз при оценке противника". 

Паулюс был потрясен столь ошибочной оценкой"{92}. 

Далее Адам приводит слова Паулюса по поводу деятельности нового начальника 
генерального штаба. "Да и Цейтцлер вряд ли осмелится возражать Гитлеру. Он 
вчера это доказал. Как может начальник генерального штаба передавать такие 
бессмысленные директивы? И к тому же еще лично"{93}. Адам убедительно 
показывает, что Цейтцлер проявил себя как покорный проводник воли фюрера. 

Таким образом, верховное германское командование продолжало сохранять 
уверенность, что Сталинград будет взят немецкими войсками. Гитлер, выступая в 
рейхстаге 30 сентября 1942 г., заявил: "Мы штурмуем Сталинград и возьмем его на 
это вы можете положиться... Если мы что-нибудь заняли, оттуда нас не сдвинуть". 


Сражение под Сталинградом развертывалось с неослабевающей силой. 

Гитлеровское командование направляло под Сталинград новые соединения и 
производило перегруппировку войск. 25 сентября в 6-ю армию были переданы из 4-й 
танковой армии левофланговые 24-я танковая и 64-я пехотная дивизии. В район 
западнее Орловки были переброшены только что упомянутая 24-я танковая и снятая 
с северного участка 389-я пехотная дивизии. В центре Сталинграда была 
перегруппирована из района севернее Городище 295-я пехотная дивизия. 
Перегруппировка войск противника проводилась с таким расчетом, чтобы основные 
их усилия направить для действий против центра и северной части Сталинграда. 

Немецко-фашистские дивизии, неся в боях огромные потери, не могли с одинаковым 
напряжением вести наступление на всем фронте. Поэтому борьба за северную, 
заводскую часть города с большей интенсивностью и ожесточением началась лишь с 
конца сентября, после того как противник вынужден был перейти к обороне на ряде 
участков, где он прежде проявлял особую активность. С 27 сентября по 4 октября 
происходили ожесточенные бои на северных окраинах города за рабочие поселки 
Красный Октябрь и Баррикады. Одновременно враг вел наступление в. районе 
Мамаева кургана (центр города) и на крайний правый фланг 62-й армии в районе 
Орловки. 

Осуществив перегруппировку сил, противник собирался 27 сентября развернуть 
наступление на пос. Красный Октябрь. Здесь должна была атаковать 71-я пехотная 
дивизия, одна из лучших в вермахте{94}. Высокой боевой репутацией пользовался и 
ее командир генерал-лейтенант фон Гартман. Эта дивизия готовила удар с запада, 
из района юго-восточнее разъезда Разгуляевка. 100-я егерская (легкопехотная) 
дивизия под командованием генерал-лейтенанта Занне получила задачу наступать на 
Мамаев курган и пробиться здесь к Волге. 

Намерения командования немецкой 6-й армии были своевременно выявлены советской 
разведкой. Для срыва наступления противника на этих направлениях по 
Юго-Восточному фронту были намечены контрмеры. 62-й армии было приказано силами 
23-го танкового корпуса, 95-й и 284-й стрелковых дивизий очистить от противника 
центральную часть города, 64-я армия получила задачу ударом с юга войсками 36-й 
гвардейской стрелковой дивизии овладеть районом Купоросное. 

В соответствии с указанием штаба фронта командующий 62-й армией 26 сентября в 
19 час. 40 мин. отдал приказ 23-му танковому корпусу своим левым флангом 
наступать в направлении высоты 112,0, ул. Ржевская, а в последующем овладеть 
районом кладбища, что южнее ул. Ржевская; 

дивизии Горишного наступать в направлении городской сад, ул. Чапаевская и 
Донецкая. Ближайшая задача - овладеть южным отрогом оврага Долгий; 

дивизии Батюка наступать своим правым флангом в направлении ул. Хоперская,