Основные положения приказа No 306 были закреплены затем в Боевом уставе пехоты 
1942 г. 

В оборонительных операциях на подступах к Сталинграду значительную роль играли 
танковые и механизированные части и соединения, а также артиллерия. Накопленный 
опыт выявил серьезные недостатки их боевого использования. Танковые атаки без 
предварительного подавления артиллерией противотанковых средств противника на 
переднем крае его обороны не давали нужного эффекта и вели к неоправданным 
потерям. Очевидна была необходимость боевого контакта с артиллерией и при 
действиях танков в глубине вражеской обороны. Ставка Верховного 
Главнокомандования дала соответствующие указания войскам и по этим вопросам, 
что было особенно важно для предстоящих наступательных боев. 

Рост мастерства командных кадров происходил одновременно с возрастанием их 
политической зрелости, создавая условия для укрепления единоначалия в армии. 9 
октября 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ об упразднении 
института военных комиссаров и об установлении полного единоначалия в Красной 
Армии{215}. 

Командиры советских войск, закалившиеся в огне сражений, идейно преданные 
партии, стали единовластными руководителями частей и соединений. Это повышало 
ответственность командиров за действия вверенных им войск и поднимало их 
авторитет. 

Таким образом, к осени 1942 г. происходит всестороннее повышение боеспособности 
Красной Армии. 

Сталинградская битва и в ее первый период носила активный характер. Войска, 
сражавшиеся в междуречье Волги и Дона, свою оборонительную тактику сочетали с 
контрударами и контратаками. И именно опыт контрударов и контратак был затем 
широко использован в ходе последующих операций Великой Отечественной войны, и 
прежде всего в ходе сталинградского контрнаступления. 

Вместе с тем накапливание опыта обороны крупного населенного пункта и уличных 
боев также было важным итогом первого периода Сталинградской битвы. В ходе этой 
борьбы вырабатывались специфические приемы и методы ближнего боя. 

"Бой в городе,- писал В. И. Чуйков,- это особый бой. Тут решает вопрос не сила, 
а умение, сноровка, изворотливость и внезапность. Городские постройки, как 
волнорезы, разрезали боевые порядки наступающего противника и направляли его 
силы вдоль улиц. Поэтому мы крепко держались за особо прочные постройки, 
создавали в них немногочисленные гарнизоны, способные в случае окружения вести 
круговую оборону. Особо прочные здания помогли нам создать опорные пункты, из 
которых защитники города косили наступающих фашистов огнем пулеметов и 
автоматов"{216}. 

В своих контратаках войска отказались от наступления частями и даже большими 
подразделениями. К концу сентября в полках 62-й армии появилась штурмовая 
группа{217} - небольшая по численности, но подвижная в своих действиях и 
сильная ударом. Штурмовые группы вели бои за каждое здание, а в зданиях - за 
подвал, за комнату. 

Во время авиационной и артиллерийской подготовки противника советские воины 
подходили и подползали вплотную к позициям врага. Немецкие летчики и 
артиллеристы, опасаясь задеть своих, утрачивали действенность своего огня. "Мы 
сознательно шли на самый ближний бой,- вспоминал В. И. Чуйков.- Гитлеровцы не 
любили, вернее, не знали ближнего боя. Они не выдерживали его морально, у них 
не хватало духу смотреть в глаза вооруженному человеку в форме воина Советской 
Армии"{218}. 

Во время танковых атак противника защитники города пропускали над собой 
вражеские машины, которые расстреливались затем противотанковой артиллерией и 
бронебойщиками. Немецкая пехота, отрезанная от танков, истреблялась отдельно. 

"Ночь и ночной бой были для нас родной стихией. Захватчики не умели вести 
ночной бой, мы же научились действовать ночью по жестокой необходимости: днем 
фашистская авиация висела над нашими боевыми порядками, не давала нам поднять 
головы, ночью мы не боялись ее. 

Днем мы чаще всего оборонялись и отражали атаки фашистов, которые без поддержки 
авиации и танков редко наступали. Штурмовые группы буквально вгрызались в 
здания и в землю и ждали подхода фашистов на бросок гранаты. Мы истребляли 
захватчиков всеми способами. Например, мы знали, что не все фашисты смотрят в 
окна и амбразуры, большая часть их отдыхает в укрытиях. Чтобы вызвать их из 
укрытий к окнам и амбразурам, ночью раздавалось наше русское "ура", гремели 
взрывы гранат. Захватчики по тревоге бросались к окнам и бойницам отражать 
атаку. И в этот момент наши артиллеристы и пулеметчики открывали огонь по окнам 
и амбразурам. 

Особенно действенны были залпы "катюш" по скоплениям пехоты и танкам, которые