- Пехотой не могу, да ты и сам справишься, а вот один - два артдивизиона 
постараюсь переключить тебе на помощь. 

- Спасибо. 

Однако восстановить положение своими силами Назарову не удалось. Днем я 
разговаривал с ним еще раз, a затем мне позвонил командующий и приказал помочь 
Назарову моим единственным резервным батальоном, который я берег как зеницу ока.
 К вечеру противника отбросили и оборону восстановили. 

Вскоре гитлеровцы переключили свою активность на нашу полосу. Продолжительное 
время внимание дивизии было приковано к Сухой Ниве. Да и не только нашей 
дивизии. Этот населенный пункт часто упоминался в армейских и фронтовых 
оперативных сводках. 

Сухая Нива расположена на правом берегу Лужонки. Ее 130 дворов раскинулись по 
обеим сторонам шоссе и вытянулись с севера на юг на целый километр. Посередине 
села - большая каменная церковь с высокой колокольней. К западной окраине 
примыкает глубокий, заросший кустарником овраг, к восточной - колхозное поле. 
За колхозным полем метрах в восьмистах от села тянется густой хвойный лес. 

На левом берегу Лужонки, прямо против Сухой Нивы, - маленький населенный пункт 
Борок. Сухую Ниву и Борок связывает низкий каменный мост, перекинутый через 
речку. В одном километре южнее Борок - такой же маленький населенный пункт 
Польцо, а еще немного южнее на холме - крупный узел обороны противника 
Кирилловщина. 

От Сухой Нивы до Кирилловщины три километра. Все эти населенные пункты 
находились на крайнем левом фланге дивизии. Польцо и Кирилловщину занимали 
гитлеровцы, Борок и Сухую Ниву оборонял под командованием капитана Н. В. Прядко 
левофланговый батальон Карельского полка. Батальон поддерживался артиллерийским 
дивизионом капитана Нестерова. 

В середине октября от Прядко и Нестерова стали поступать сведения о необычном 
оживлении противника в Кирилловщине. Наблюдатели засекли до десятка легковых 
машин. На гребне между Кирилловшиной и Польцо время от времени появлялась 
группа офицеров: по-видимому, велась рекогносцировка. 

Эти сведения приковали к себе внимание штабов. Противник что-то замышлял. Но 
что? 

Через два дня на рассвете раздался грохот. Шквал артиллерийского и минометного 
огня обрушился вдоль шоссе на Сухую Ниву в полосе шириной четыре километра и 
глубиной вплоть до артпозиций. Мины засыпали и овраг, где размещался наш 
командный пункт. 

Огонь бушевал двадцать минут. Он взбудоражил всю оборону, порвал связь, нарушил 
управление. Ясно было, что противник готовил прорыв. 

Для удобства управления я и комиссар перебрались из своей землянки в блиндаж 
начальника штаба. Наш штаб очень изменился со времени боя под Лужно: в его 
работе чувствовались теперь спокойствие и слаженность. 

Пока Батицкий выяснял через командиров штаба обстановку, я, расположившись за 
другим столиком, пытался проникнуть в тайну боя иным, логическим путем. 

Разгадать замысел врага - самое трудное и в то же время самое важное для 
принятия решения командиром. 

"Почему удар наносится на нашем левом фланге, против батальона Прядко, а не в 
каком-либо другом месте? - спрашивал я сам себя и сам же пытался найти 
объяснение. - Во-первых, здесь стык двух наших армий, а стык, как известно, 
наиболее уязвимое место, во-вторых, через Сухую Ниву и далее на север на 
станцию Любница проходит единственная на этой местности шоссейная дорога, 
выводящая прямым путем на наши коммуникации. 

Избранное гитлеровцами для удара направление наиболее заманчивое, и будь мы на 
месте противника, поступили бы так же. Кстати, в сентябре нами было избрано для 
удара направление на Лужно, Красею, вдоль того же самого шоссе. Расстояние от 
переднего края до Демянска и до Любницы почти одинаковое, разница лишь в двух - 
трех километрах. И если мы тогда ставили себе целью прорвать фронт и выйти к 
Демянску, то почему же противник не может поставить себе точно такую же цель - 
прорвать наш фронт и выйти к Любнице? 

Что принесет гитлеровцам этот удар при полном успехе? Он рассечет наш фронт на 
две части и образует клин в нашей обороне глубиною до двадцати километров. Если 
же, кроме удара на Сухую Ниву - Любницу, противник нанесет еще удар от Лычково 
на Любницу, оба эти удара, соединившись у Любницы, могут отсечь и окружить три 
дивизии вместе со штабом армии. Под удар тогда попадут наша дивизия, дивизия