Галочкин, П. В. Кирьяков, В. В. Ординарцев, Н. С. Каган, И. А. Маненков, А. В. 
Грибкова и Е. Я. Полтавская. Они перешли линию фронта в ноябре 1941 года, чтобы 
установить связь с партизанами, но были схвачены фашистами. 

Но не только восемь повешенных свидетельствовали о гнусных злодеяниях фашистов 
в древнем русском городе. Как позднее выяснилось, в Волоколамске находился 
госпиталь раненых советских воинов. В тесном деревянном бараке лежало до 
шестисот красноармейцев и командиров. Перед уходом из города гитлеровцы забили 
в бараке окна и двери и подожгли здание. Оно вспыхнуло костром. Все, кто 
находился внутри, сгорели заживо, похоронила их обвалившаяся крыша. 

От Крюково - исходной точки нашего наступления - до Волоколамска 105 километров.
 Войска нашей подвижной группы прошли этот путь за 11 дней. И на всем пути мы 
сталкивались с бесчисленными фактами фашистского произвола. Чуть ли не в каждом 
освобожденном населенном пункте наши врачи, политработники, юристы составляли 
длинные акты, в которых перечислялись зверства захватчиков. 

  

Глава восьмая. И с фланга и с тыла 

После взятия Волоколамска части 20-й армии, которой была подчинена наша 
подвижная группа, а также соседние армии правого крыла Западного фронта, вышли 
к заранее укрепленному противником рубежу за реками Лама и Руза. Передний край 
обороны врага проходил на участке нашей армии через населенные пункты Алферьево,
 Сидельницы, Захарино, Тимково, Лудина Гора, Погубино, Рюховское, Спасс. 

Особенно сильно укрепили гитлеровцы высоту 296.3, которая вошла в историю 
боевых действий как Лудина Гора. Опоясав ее глубокими траншеями, гитлеровцы 
построили на скатах сотни дзотов, оборудовали пулеметные точки и установили 
десятки противотанковых пушек и минометов. Оборонительный рубеж несколькими 
ярусами спускался к самому берегу Ламы. 

Всего 6 километров отделяли Лудину Гору от Волоколамска, но в ясную погоду с 
нее хорошо просматривался и сам город, и вся местность на десятки километров 
вокруг. Гитлеровцы методически обстреливали Волоколамск артиллерийским и 
минометным огнем, 

Я приказал немедленно организовать разведку и выяснить все возможные пути 
подхода к Лудиной Горе, а также те силы, которыми враг обороняется на ее 
склонах. Признаться, мы тогда думали, что противник укрылся на том берегу, 
чтобы передохнуть после стремительного отступления, и что серьезного 
сопротивления он оказать не сможет. Это было горькое заблуждение. На основе 
данных разведки выяснилось, что перед нами обороняются свежие 5-я и 6-я 
танковые и 35-я и 106-я пехотные дивизии противника. Выяснилось также и еще 
одно безрадостное обстоятельство: перед Лудиной Горой пролегает глубокий овраг, 
преодолеть который танки не смогут. Дело осложнилось еще и тем, что подступы к 
вражеской обороне были густо заминированы. 

Судя по показаниям пленных, гитлеровцы решили надолго задержаться на этом 
рубеже и, возможно, даже использовать его как трамплин для нового наступления. 
Не случайно они здесь утеплили блиндажи. Да и в перехваченном донесении 
немецкого генерала, возглавлявшего оборону на этом участке, говорилось: "Лудина 
Гора неприступна. Обход ее невозможен... Всю окружающую местность мы держим под 
огнем. Гарнизон неплохо проведет зиму в своих укреплениях". 

Любопытен и другой документ, захваченный нами позднее. Это обращение командира 
23-й немецкой пехотной дивизии к офицерам. Генерал успокаивал своих подчиненных 
тем, что русские недостаточно сильны, чтобы проводить операции в больших 
масштабах. До сих пор, мол, "против нас выступали только небольшие, решительно 
руководимые части с малочисленной артиллерией и танками". И далее следовали 
заклинания, что "у каждого воина должна пробудиться воля к обороне и вера в 
наше превосходство". 

Понятно было желание командования нашего фронта продолжить успешно начатое 
наступление и с ходу преодолеть дамский рубеж. Однако это оказалось не столь 
простым делом, 

Выполняя приказ командования 20-й армии, мы предприняли несколько атак. Но они 
не принесли желаемых результатов. Со своего КП я видел, как на снежной целине, 
у подножия Лудиной Горы, гибнут, подрываясь на минах и под губительным 
прицельным огнем, танки. 

- Штурмовать в лоб Лудину Гору невозможно! - доказывал я командованию. Нужно 
найти обходные пути для прорыва. 

В конце концов командование армии со мной согласилось и приказало 25 декабря 
нашу оперативную группу перебросить с левого фланга армии на правый. Там под 
населенным пунктом Тимково положение тоже было напряженное. Пыталась наступать 
352-я стрелковая дивизия полковника Прокофьева, но успеха не имела.