Владивостока. Этого Того не желал ни в коем случае. Любой ценой нельзя было 
допустить повторения боя-преследования с Порт-артурской эскадрой. Рожественский 
не должен был уйти от сражения. Настал момент преградить дорогу Рожественскому 
и дать ему бой. Надо было поворачивать назад именно сейчас.

Есть два способа повернуть назад эскадре, двигающейся кильватерной колонной. 
Первый: поворот «все вдруг», каждый корабль поворачивается на 180 градусов в 
обозначенную адмиралом сторону. Маневр относительно быстрый, и корабли не 
закрывают друг для друга противника. После его окончания эскадра опять 
оказывается в кильватерном строю, но в обратном порядке, головной корабль – 
адмиральский – плывет последним. Но Того считал, что место адмирала во главе 
боевого порядка, а в бою корабли эскадры должны лишь повторять действия 
флагмана. Пока адмиральский корабль идет впереди, как бы серьезны ни были на 
нем разрушения, сражение не проиграно. Кроме того, маневр поворотом «все вдруг» 
подставил бы под огонь русских броненосцев самые слабые крейсера японской 
эскадры. Того отбросил это решение.

Принять другое решение – развернуть эскадру последовательным поворотом всего 
строя значило дать сразу же Рожественскому значительное преимущество. В этом 
случае корабли эскадры следуют за флагманом в его кильватерной струе. То есть 
каждый из них начинает поворот, дойдя до той точки, где повернул вперед идущий. 
И это место становится той точкой, куда враг может наносить удар, не сомневаясь 
в успехе. Общий рисунок маневра похож на заколку для волос. Все время, пока 
корабль находится на задней ветке «заколки», он закрыт ее передней веткой и не 
может стрелять.

Того все это знал. Он знал также, что эскадра, сформированная им, обученная им, 
выполнит перестроение без колебаний и ошибок, под любым огнем врага. Он был 
уверен в хладнокровии своих моряков и надеялся на разницу в эффективности своей 
и русской артиллерии. Он не медля ни секунды отдал приказ: «Последовательный 
левый поворот на 180 градусов». Корабли эскадры подтвердили получение сигнала. 
«Микаса» начал отклоняться влево. Было 14 ч 05 мин. Русских этот маневр Того 
привел в полное замешательство. Один из русских офицеров писал в своих 
воспоминаниях: «Я смотрел и не мог поверить своим глазам: японцы начали 
последовательный поворот на левый борт… Этот маневр с математической точностью 
приводил каждый последующий корабль в точку, где повернул предыдущий, а 
оказавшись в этой точке, он на несколько секунд застывал там, значительно 
облегчая нашу задачу. Кроме того, хотя японская эскадра имела ход 15 узлов, 
этот поворот занял бы у нее не менее четверти часа. Все это время броненосцы, 
уже легшие на новый курс, закрывали бы видимость тем, которые шли за ними. 
Какое безумие! Еще минута, и мы могли столкнуться с их головным кораблем!»

Время 14 ч 08 мин. Рожественский отдает приказ открыть огонь. Дождь русской 
стали обрушился на японцев. Так и должно было быть. Вокруг «Микасы» море 
вскипело, фонтаны воды обрушились на адмиральский корабль, воздух наполнился 
громовыми раскатами залпов. Японская эскадра продолжала выполнять поворот с 
безукоризненной точностью. Без единого выстрела. Так прошли три минуты, которые 
должны были показаться Того вечностью. С 14 ч 08 мин. до 14 ч 11 мин. 
императорский флот представлял собой безответную мишень для русских 
артиллеристов.

Наконец в 14 ч 11 мин. первые японские броненосцы, закончившие разворот, 
открыли ответный огонь, к ним последовательно присоединялись остальные, 
выходившие на переднюю ветвь «заколки для волос». Огонь сосредоточился на 
«Суворове» и «Ослябе».

В 14 ч 20 мин. 305-мм снаряд разорвался позади командного мостика, ранив 15 
офицеров, разбив компас, рядом с которым стоял Того. Того остался на месте, 
улыбаясь. Через несколько секунд попадание в переднюю башню, выведено из строя 
одно из двух орудий. Но в 14 ч 21 мин. японский маневр завершился, и без 
серьезных потерь. Время Рожественского прошло. Слово было за пушками Того, 
которые наконец могли показать все, на что способны, находясь в наилучшей 
тактической позиции.

Японские снаряды были впервые начинены шимозой. Они разрывали броню, как бумагу.
 Они взрывались при встрече с любым препятствием, была ли это стойка ограждения 
или броневой лист, даже от падения в море. Взрываясь, снаряды выбрасывали сноп 
огня, град осколков и клубы удушающего ядовитого газа. Как только японские 
канониры пристрелялись, положение головных русских кораблей стало ужасным.

Со своего места Того, конечно, не мог видеть разрушительное действие каждого 
японского снаряда. Но он видел, что темп стрельбы его кораблей был в три раза 
выше, чем у врага. Менее чем через полчаса после начала сражения русский огонь 
становится все более неточным и неэффективным. На русских кораблях были разбиты 
все дальномеры и прицелы. Удивляло то, что русские артиллеристы все еще 
каким-то образом умудрялись наводить свои орудия.

Японская эскадра сохраняла свой великолепный порядок в строю. Русские корабли 
сбивалась в кучу. Кильватерная колонна Рожественского сгибалась на восток под 
жестоким огнем противника, как дерево под ураганом. Того как будто почувствовал,