?В процессе изучения дела М. Н. Тухачевского на отдельных листах
его показаний обнаружены пятна буро-коричневого цвета. В заключении Центральной 
судебно-медицинской лаборатории Военно-
медицинского управления Министерства обороны СССР от 28 июня 1956 г. говорится: 
"В пятнах и мазках на листках 165,
387
166 дела...обнаружена кровь... Некоторые пятна крови имеют форму 
восклицательного знака. Такая форма пятен крови наблюдается
обычно при попадании крови с предмета, находящегося в движении,
или при попадании крови на поверхность под углом..."?49.
После ареста И. Э. Якира и И. П. Уборевича решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 
мая 1937 года, а затем от 30 мая — 1 июня 1937 года опросом членов ЦК ВКП(б) и 
кандидатов в члены ЦК ВКП(б) было оформлено и подписано
И. В. Сталиным постановление:
?Утвердить следующее предложение Политбюро ЦК: ввиду поступивших
в ЦК ВКП(б) данных, изобличающих члена ЦК ВКП(б) Якира и кандидата в члены ЦК 
ВКП(б) Уборевича в участии в военл но-фашистском троцкистском правом заговоре и 
в шпионской деятельности
в пользу Германии, Японии, Польши исключить их из рядов
ВКП и передать их дела в Наркомвнудел?50.
30 мая 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение:
?Отстранить тт. Гамарника и Аронштама от работы в Наркомате обороны и исключить 
из состава Военного Совета, как работников, находящихся в тесной групповой 
связи с Якиром, исключенным ныне из партии за участие в военно-фашистском 
заговоре?51.
31 мая 1937 года к Я. Б. Гамарнику, который из-за болезни
(у него было обострение диабета) находился дома, по указанию Ворошилова 
приехали заместитель начальника
Политуправления РККА А. С. Булин и начальник Управделами НКО И. В. Смородинов. 
Они объявили ему приказ НКО об увольнении из РККА. Сразу же после ухода
?гостей? Гамарник застрелился. На следующий день в ?Правде? и других газетах 
было опубликовано:
?Бывший член ЦК ВКП(б) Я. Б. Гамарник, запутавшись в своих связях с 
антисоветскими элементами и, видимо, боясь разоблачения,
31 мая покончил жизнь самоубийством?52.
О происходившем в тот день в доме Гамарника вспоминала
подруга его дочери Веты — Елизавета Филатова.
?Это было в то утро 31 Мая, когда мы все пошли в школу на предэкзаменационную
консультацию по географии. Консультация не состоялась, и мы, поболтавшись около 
получаса в школе, отправились
домой. За эти сорок-пятьдесят минут, что нас не было, Вета
388
осиротела. По внешнему виду нашего швейцара мы уже поняли, что что-то произошло.
.. Вета стояла у окна и плакала, прячась за портьеру.
Она несколько раз повторяла: "Почему вы мне не сказали, что папа так тяжело 
болен, я бы не пошла в школу". Дверь моему папе открыла медсестра Марина 
Филлиповна, которая уже несколько
дней там дежурила, т. к. у Яна Борисовича было обострение сахарного
диабета и ему часто приходилось делать уколы, т. к. врачи опасались комы. 
Медсестра сказала, что Я. Б. застрелился. Он лежал
на кровати и тут же лежал небольшой револьвер.
Блюма Савельевна (жена Гамарника. — Ю. К.) сидела в большой
комнате какая-то вся окаменевшая и молчала. Марина Филлиповна
была в состоянии крайнего возбуждения и сказала, что перед
тем, как Я. Б. застрелился, в их квартиру пришли два человека, прошли в кабинет 
Я. Б. и сказав ему несколько слов вышли и сели на стулья в большой комнате, 
лицом к кабинету. Через несколько минут раздался выстрел. Один из пришедших 
встал, подошел к двери
в кабинет Я. Б., приоткрыл ее, и не входя в комнату, повернулся и ушел. Второй 
последовал за ним. Когда раздался выстрел, Б. С. сказала: "наконец-то все 
кончилось". Примерно за день до этого кто-то с кавказским акцентом звонил Я. Б. 
и из трубки несся сердитый
голос и мат. Я. Б. был очень расстроен этим звонком. М. Ф. собиралась делать 
укол и стояла рядом.
За три дня до этого, 29 мая, между 10 и 12 часами утра мы с мамой
и братом убирали балкон на черном ходу. Вдруг мама нам сказала:
"С Я. Б. что-то происходит". Мы посмотрели вниз на балкон, который был сбоку. Я 
отчетливо помню темные волосы Я. Б., которые
казались особенно темными на фоне его белоснежного подворотничка
на расстегнутой гимнастерке, пальцы рук, запущенные в густые волосы, этот 
взгляд, как бы прощающийся с этим ярким весенним
днем. От его позы, жестов, движений веяло каким-то отчаянием,
крайним смятением?53.
С 1 по 4 июня 1937 года в Кремле на расширенном заседании
Военного совета при наркоме обороны СССР с участием
членов Политбюро ЦК ВКП(б) обсуждался доклад К. Е. Ворошилова ?О раскрытом 
органами НКВД контрреволюционном
заговоре в РККА?. Кроме постоянных членов,
на мероприятии присутствовало 116 военных работников,
приглашенных с мест и из центрального аппарата