18. Ветеринарный отдел. 

Начальник отдела: подполковник А. М. Сараев. Заместитель: капитан В. Н. Жуков. 

19. Протопресвитер. 

Протоиерей Д. Константинов. Духовник штаба армии: протоиерей А. Киселев. 

Хотя в начале марта 1945 года штаб армии еще не был полностью укомплектован, в 
нем служило столько же офицеров, сколько во всем министерстве рейхсвера в 1920 
году. Коменданту штаба майору Хитрову подчинялся административно-хозяйственный 
отдел под командованием капитана П. Шишкевича, а также хозяйственная рота под 
командованием старшего лейтенанта Н. А. Шарко. Охрана высшего командного 
состава, КОНР и штаба армии была поручена батальону охраны под командованием 
майора Н. Беглецова. За личную безопасность Власова отвечал начальник охраны 
капитан М. В. Каштанов. Кроме того, штабу был придан офицерский резервный 
лагерь под командованием подполковника М. К. Мелешкевича с офицерским 
батальоном (командир М. М. Голенко). В непосредственном распоряжении штаба 
находились также отдельный строительный батальон (командир - инженер-капитан А. 
П. Будный), батальон особого назначения штаба главнокомандующего, а также так 
называемые вспомогательные войска{61}. Эти войска, сформированные из 
специального персонала и рабочих, перешедших из технических частей, под 
командованием полковника Яропута, по личному желанию Власова получили военный 
статус, хотя сначала их намеревались присоединить непосредственно к КОНР для 
технического обслуживания. Начальником штаба вспомогательных войск был сначала 
инженер-подполковник К. И. Попов, а перед самым концом войны полковник Г. И. 
Антонов. 

Почти все перечисленные здесь офицеры штаба армии были ранее генералами, 
полковниками и штабными офицерами Красной армии. Уже отсюда ясна беспочвенность 
позднейшего советского утверждения, будто советские высшие офицеры отказывались 
вступать в РОА и поэтому офицерами назначались какие-то безымянные предатели. 
Между тем еще в 1944 году враждебные Власову круги нацменьшинств жаловались в 
Восточное министерство, что бывшие советские генералы и полковники, люди, 
некогда принадлежавшие к "сталинской гвардии", "сохранили все свои привилегии и 
отличия и пользуются всеми благами жизни", занимая ведущие посты в РОА{62}. 
Кроме бывших офицеров Красной армии ведущие позиции в РОА занимали также 
некоторые старые эмигранты. Власов, понимавший ценность политического и 
военного опыта эмигрантов, неоднократно высказывался в пользу сотрудничества с 
ними и даже ввел некоторых в свое ближайшее окружение. В этой связи стоит 
упомянуть одного из его адъютантов, полковника И. К. Сахарова, сына 
генерал-лейтенанта императорской армии К. В. Сахарова, бывшего начальника штаба 
у адмирала А. В. Колчака{63}. Полковник Сахаров принимал участие в гражданской 
войне в Испании на стороне генерала Франко и, как и другой старый офицер, 
подполковник А. Д. Архипов, до конца войны командовал полком в 1-й дивизии РОА. 
Начальником своей личной канцелярии Власов назначил бывшего полкового командира 
царской армии полковника К. Г. Кромиади. Офицером для особых поручений при 
штабе был старший лейтенант М. В. Томашевский, юрист, выпускник Харьковского 
университета, во избежание упреков в карьеризме отказавшийся от звания майора 
РОА{64}. К Освободительному движению присоединились генералы Архангельский и А. 
фон Лампе, а также генерал А. М. Драгомиров и живший в Париже известный военный 
писатель, профессор, генерал Н. Н. Головин, который перед смертью успел 
составить устав внутренней службы РОА{65}. Начальником отдела кадров штаба 
вспомогательных войск был полковник царской и белой армий Шоколи. Во главе 
созданного в 1945 году при КОНР Управления казачьих войск встал атаман Донского 
войска генерал-лейтенант Татаркин. За власовское движение выступали также 
атаман Кубанского войска генерал-майор В. Г. Науменко, казачьи генералы Ф. Ф. 
Абрамов, Е. И. Балабин, А. Г. Шкуро, В. В. Крейтер и другие{66}. Генерал 
Крейтер, позже полномочный представитель КОНР в Австрии, передал Власову 
драгоценности, некогда вывезенные из России армией генерала Врангеля. Однако с 
течением времени таких офицеров в РОА становилось все меньше, а к 1945 году 
можно говорить уже о намеренном оттеснении старых эмигрантов. Особенно 
настороженно относился к ним начальник штаба генерал-майор Трухин. Он, например,
 поначалу отклонил просьбу генерал-майора А. В. Туркула о зачислении в армию, 
опасаясь связывать РОА с именем этого генерала, прославившегося во время 
гражданской войны в качестве командира Дроздовской дивизии врангелев-ской 
армии{67}. К тому же некоторые бывшие старшие офицеры-эмигранты, готовые 
вступить в РОА, выдвигали при этом невыполнимые требования, рассчитывая занять 
ведущие посты. Некоторые основания на это у них были: ведь в казачьем корпусе, 
который еще в 1945 году формировал генерал-майор Туркул, или в 1-й Русской 
национальной армии генерал-майора Хольмстона-Смысловского командование было 
прерогативой старых эмигрантов, а бывшие советские офицеры занимали низшие 
посты. Между тем, пожилые офицеры в большинстве своем отстали от последних 
достижений военной науки, а переучиваться им было нелегко. Во всяком случае, 
отмеченные еще в добровольческих соединениях трения между старыми эмигрантами и 
бывшими советскими военнослужащими проявились и в РОА. Об этом свидетельствует, 
например, история генерал-майора Б. С. Пермикина, бывшего штабного ротмистра 
царской армии, основателя и командира Талабского полка, входившего в состав 
северо-западной армии Юденича и отличившегося в боях под Гатчиной и Царским