«Генерал Власов совершает инспекционную поездку...» Посетил он также Могилев, 
Осиповичи, Бобруйск, Борисов, «выступал с обращениями перед казаками, 
состоявшими в формировании 600, перед полками добровольцев 700 и 701, а также и 
перед батальонами 601, 602 и 605».
   Вторая поездка Власова была в группу армий «Север». Она началась 19 апреля 
1943 года и закончилась в начале мая. Первая остановка у него была Рига. По 
дороге в Псков Власов посетил знаменитый Печерский монастырь. В Пскове Власов 
пробыл с 24 апреля по 3 мая. Оттуда он ездил в Маслогосицу, Гдов, Плюсу, Лугу, 
Сиверскую и Волосов. Выступал он перед народом, но в основном «перед русскими 
добровольцами». О его выступлениях С. Стеенберг замечает: «Выступление Власова, 
полное национальных русских вопросов и целей, должно было всем поборникам 
нацистских, колониальных теорий показаться вызовом. Особым поводом их 
возмущения были слова Власова в штабе 18-й армии, где он под впечатлением 
сердечного приема сказал, что надеется в недалеком будущем принять немцев, как 
гостей, в Москве. Этот естественный и вежливый жест был назван неслыханной 
наглостью То, что этот славянин осмеливается приглашать немцев как гостей 
независимого русского правительства, принято было как провокация... На 
следующий день был издан приказ Кейтеля...» — тот самый, от 17 апреля 1943 года,
 по которому Андрея Власова посадили под домашний арест. В Берлин Власов прибыл 
10 мая едва ли не под конвоем. Однако в 18-й армии, в штабе которой с него 
снимали первый допрос в 1942 году, Власов все же умудрился — пригласил немцев в 
Москву, в гости, но — не более. Отомстил?
   
    Власов очень много встречался с военными, которых уже тогда называли 
«власовцами». В основном в районе Орел — Брянск. В «республику Локоть» Власов 
предусмотрительно не поехал, но с ее «президентом», как сейчас бы сказали, 
встречался. Встречался он и с Кромиади, Космовичем, Кононовым... В конце 
поездки Власов посетил «добровольческие» батальоны «Днепр», «Припять», 
«Березина» и «Волга». Для личного состава этих воинских частей, похоронивших 
уже надежду на Освободительную армию и переставших верить в существование 
Власова, его приезд был воскресением надежд, — пишет Свен Сте-енберг, который 
«с января 1942 года по осень 1943 года должен был докладывать штабу 2-й 
танковой армии, а впоследствии в штаб 9-й армии, о всех происшествиях в районе».
 «Хотя Власов ничего не обещал, а, наоборот, открыто говорил, что путь к 
свободе очень труден, но он звал их вперед и они верили, что этот человек 
способен привести их к этой трудной победе». (Вперед — это куда? В указанном 
направлении? Для немца вперед — это «Дранг нах остен», для русского вперед — 
это «за Родину», совсем в другую сторону. — В.Ф.)
    Шубут, сопровождавший Власова во время поездки, тоже написал докладную 
записку. «Поездка генерала Власова, известие о которой быстро распространилось 
в городах и селах, рассматривается как преддверие больших событий. Сейчас 
сильно возросла надежда на разрешение вопроса о будущем России. Среди 
добровольческих частей вокруг Власова созданы легенды, они видят в нем человека,
 способного вести их к лучшему будущему...»
    А через какое-то время в тех местах начались для немцев очень неприятные 
дела. В Берлин Власов вернулся из первой поездки в марте 1943 года. Несколько 
дней он провел и во Пскове. Как водится, выступал, встречался, беседовал, 
наставлял, вдохновлял... всех подряд. Вблизи
    
Пскова дислоцировалась «бригада ЭСД». Называлась она «Дружиной». Командовал ею 
в то время полковник И. Г. Родионов, под псевдонимом — Гиль. Но лучше 
предоставим слово С. Стеенбергу, он был в то время в центре событий, «отвечал 
лично за этот район»:
    «Дружина» в то время была единственной крупной частью, под русским 
командованием, подчиненная ЭСД, и единственной частью, за всю войну, которая 
была целиком выдана впоследствии своим же командиром в руки партизан.
    Еще до войны ЭСД организовало собственную разведку, кото -рая под 
руководством адмирала Канариса должна была конкуриро -ватъ с военной.
    Во время восточного похода ЭСД создало особую организацию, под названием 
«Цеппелин», чтобы назависимо от военной развед -ки, так называемого «Абвера I», 
засылать агентов в советский тыл.
    Резервом для таких агентов должна была служить «Дружи -на», а для проверки 
ее политических настроений ее использовали в боях против партизан.
    «Дружина» образовалась из группы, основанной зимой 1941/42 года среди 
военнопленных лагеря Сувалки, для борьбы про -тив большевиков, называвшей себя 
«Русским национальным со -юзом». Эта группа — примерно в размере одного 
батальона — была передана ЭСД и под названием «Дружина» переведена летом 1943 
года в Старый Быхов. Частью командовали несколько рус -ских штабных офицеров, 
среди них генерал-майор Богданов, быв -ший командующий 47-й стрелковой дивизии, 
полковник Родионов, подполковник Орлов, майор Юхнов, майор Андрусенко. Девизом 
«Дружины» было: «За Россию!»
    Несколько позднее возникла вторая «Дружина». Ядро ее, со -стоявшее из 135 
человек, было организовано в декабре 1942 года в лагере «Сталаг 319» майором 
Блажевичем и капитанами Алелеко -вым и Макаренко и переведено в Гайдов, около 
Люблина.
    В марте 1943 года обе части были соединены под названием
    
«Эс-Эс бригада «Дружина» и размещены в районе Глубокое, в Бело -руссии... С 
войсками Эс-Эс у нее не было ничего общего.
    Но уже в то время произошло несколько случаев, которые впоследствии