Генерал Риттер фон Нидермайер во всем был согласен с Буня -ченко, но, увы, 
при создавшемся на Западном фронте положении, какая бы то ни было реорганизация 
была невозможна...
    10 июля. — Переговоры с Буняченко продолжаются. Из Берли -
    
на прибыл генерал Малышкин. Он желает получить сведения о по -ложении русских 
добровольцев. В окружении Власова ничего об этих частях не знают (?!). Попытки 
получить хотя какие-нибудь сведения от генерала, «командующего добровольцами», 
не увенча -лисъ успехом. Он поражался, как это генерал Кестринг сам не по 
-лучает сведений...
    4 августа. — Полковник Буняченко отбыл в Берлин. Как ко -мандующий 
батальонами, он отправился к Розенбергу, который стал теперь бессилен. 
Увенчается ли это посещение хоть какими-то успехами, сказать трудно!..
    6 августа. — ...немецкие командиры отклоняют русских про -пагандистов, 
приезжающих из Дабендорфа. Дабендорф для них, как быку красная тряпка... Идеи 
равноправия, которые несут с собой пропагандисты из Дабендорфа, здесь не 
приняты и неприем -лемы».
    Вырисовывается довольно четкая картина: немцы полностью потеряли контроль 
над власовскими дивизиями, генерал Власов через своих выпускников из Дабендорфа,
 через таких, как Буняченко и Малышкин, держит под полным контролем Западный 
фронт, на котором «батальоны потеряли вышедшими из строя солдатами около 70 
процентов, но ни одного перебежчика». Больше того, немцы, сговорившиеся с 
американцами и англичанами о сдаче Западного фронта без боя, в панике; 
обер-лейте-нант Гансен свидетельствует в своей записной книжке:
    «70 августа. — Генерал фон Нидермайер вернулся с фронта. Он более чем 
убежден, что использование добровольческих баталъ -оное на Западе бессмысленно. 
(?) Для каждого наблюдателя ясно, что батальоны при своей экипировке и 
малочисленности (?) не доросли до больших сражений с крупным и прекрасно воору 
-женным противником. (Как будто для того, чтобы «дорасти до больших сражений», 
нужно обязательно быть при галстуке и белой рубашке. — й.Ф.) Кроме того, царит 
убеждение, что превосходство в военной технике у немцев, которое чувствовалось 
на Востоке, разбито действительностью на Западе. В немецкую
    
силу верят все меньше и меньше. В части приезжают какие-то представители 
каких-то армянских, туркестанских и кавказских «штабов» и «комитетов» и ведут с 
солдатами разговоры, с другой стороны, «требуют» сведения о положении людей от 
немецкого командования. Всюду царит раскол и смятение. Эти посещения приводят к 
печальным результатам. Командующий добровольца -ми-«националами», 
волго-татарским и армянским легионами был принужден разоружить их после 
появления «представителей». Все это ведет к трагедии»
   Ну, во-первых, речь тут идет о ком угодно, но только не о русских, 
власовских дивизиях. Сентенции про «убеждение, что превосходство в военной 
технике у немцев, которое чувствовалось (?) на Восточном фронте, разбито 
действительностью на Западе», полностью касается самих немцев, но никак не 
русских. Верно, немцы при виде американцев, следуя сговору с ними, разбежались. 
Только не надо объяснять нам, что разбежались они от вида какого-нибудь 
английского танка типа «Матильда-111» или какого-нибудь американского танка 
типа «Стюард». В сравнении с нашим «Т-34», с которым немцы имели дело с первых 
дней войны на Восточном фронте, все эти «Матильды» и «Стюарды» были для немцев 
чуть-чуть страшнее, чем грузовички с установленным на них пулеметом. У русских 
же, особенно после декабря 1941 года и января 1942 года, т.е. после битвы под 
Москвой, а тем более на Курской дуге и в небе Кубани, и полного разгрома немцев 
там, никаких «убеждений» насчет «превосходства в военной технике немцев» и в 
помине не было. Во-вторых, все эти «какие-то представители каких-то армянских, 
туркестанских и кавказских «штабов» и «комитетов», наезжавших к своим 
«легионерам», опять же никакого отношения к власовским дивизиям не имели, 
русские этих «представителей» армянских, туркестанских и кавказских «штабов» и 
«комитетов» на порог не
   
пускали, да они и сами туда не совались, справедливо опасаясь остаться без 
головы.
    «15 августа. — Катастрофа в «мешке» около Фалез. Все растущая безнадежность 
и разброд среди немецких частей. Чего же мы можем требовать от добровольцев?» — 
вопрошает обер-лей-тенант.
    «17 августа. — В связи с западным наступлением неприятеля никаких больше 
сведений о наших батальонах. Высадка неприяте -ля в южной Франции... Приказ 
покинуть Париж вместе с штабом главнокомандующего. Отъезд сегодня вечером. 
Главнокомандую -щий Западным фронтом переводится в Метц. Мы не знаем, куда едем.
 Генерал-майор фон Нидермайер отправляет меня в Верден. Уже оттуда я должен 
сообщить подчиненным нам частям об ос -тавлении нами Парижа» Что это, как не 
откровенное признание, что сговор с союзниками — американцами и англичанами у 
немцев не только существовал, но и осуществлялся, они действовали все по плану 
сговора!
    «25 августа. — Общее немецкое отступление...
    28 августа. — Генерал фон Нидермайер прибыл в Верден в сопровождении 
офицеров разных батальонов Объективно говоря, просто поражаться надо, что 
добровольцы все еще дают отпор и храбро борются!..
    4 сентября. — Наконец налажена связь с Западным главноко -мандующим. Первое 
сообщение говорит, что несколько дней тому назад, на фронте около Бельфорта, 
ОДНА ЭСЭСОВСКАЯ ДИВИ -ЗИЯ, СОСТОЯЩАЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ИЗ РУССКИХ, ПОД НЕВЫНОСИМЫМ