маршал авиации А. А. Новиков, маршал артиллерии Н. Д. Яковлев, генерал С. М. 
Штеменко. По Минскому шоссе, содержавшемуся в большом порядке, перегнали вместе 
с жуковским и их автомобили. Примерно с месяц у нас функционировало совместное 
"автохозяйство": группа этих военачальников объезжала войска фронта, иной раз 
добираясь до переднего края. В штабах и на пунктах управления армий Жуков с 
ними и командирами на местах разбирал предстоявшие операции. 100\ 

Караваном в 10-15 "виллисов" с маршалами, генералами и охраной мы следовали по 
дорогам, простреливаемым вражеской артиллерией, попадали под артналеты. К 
счастью, обошлось. Если уместно такое выражение применительно к маршалу Жукову, 
то он сиял, весь светился радостью. Кажется, я понимал причины. Завершалась 
подготовка грандиозной операции, если угодно, уже на берлинском направлении, 
хотя до столицы разбойничьего гнезда еще предстояло идти и идти. Войска 
накапливались на исходных позициях. Леса забиты танками и САУ, горы снарядов, 
всякого рода довольствия. Солдаты и офицеры выглядели браво, порядок на дорогах 
отменный. Где бы внезапно ни появлялся Жуков в окружении свиты с большими 
погонами, никакого замешательства. Четкие доклады, все заняты делом. 

Перед нами, разделявшими "виллис" с ним, помолодевший маршал, пожалуй, даже 
хвастался, а иногда озорничал. Он прослужил в этих местах многие годы до войны, 
как выразился, "исходил все вдоль и поперек", лесистые, болотистые места. 
Страстный охотник, Г. К. Жуков во время этих разъездов коротко объяснял - здесь 
он бил уток, а здесь кишит боровая дичь. Хотя я точно не помню охотничьих 
рассказов порой благодушного маршала, думаю, что он не был серьезен, а на 
несколько минут отвлекался от дум о войне. Постепенно маршрут поездок Жукова 
сузился, он оставил 2-й Белорусский генерала Г. Ф. Захарова на попечение С. М. 
Штеменко и сосредоточил свое внимание на 1-м Белорусском фронте К. К. 
Рокоссовского, а внутри его - на полосе 3-й армии генерала А. В. Горбатова. 

Мне кажется, что Жуков симпатизировал Горбатову, по тем временам пожилому (50 с 
небольшим лет) генералу. Горбатов, старый сослуживец Жукова, был обаятельным 
человеком. Солдаты отзывались о нем с восторгом, а с нами при встречах он был 
неизменно приветлив и даже по-старомодному обходителен. К тому же Горбатов был 
человеком-легендой. Как и Рокоссовский, генерал настрадался в тюрьмах НКГБ и 
лагерях и вышел на свободу незадолго до начала войны. 

Георгий Константинович избрал местом своего пребывания в начале наступления 
командный пункт именно 3-й армии. Он был оборудован с большим умением, в густом 
лесу. С хорошо замаскированных в высоких соснах вышек прекрасно просматривался 
участок вражеской обороны, где наносился главный удар. У Горбатова все было 
продумано, вплоть до обращения к войскам армии словами, созвучными чувствам 
всех: "Настал и наш час громить фашистское зверье... Добьем раненого зверя в 
его берлоге". После того, что натворили немецкие убийцы на нашей земле, они 
иного названия не заслуживали - звери. Гнусное, хищное, алчное зверье. 

Когда еще затемно 24 июня наша авиация обрушилась на вражеские позиции, 
верующий счел бы, что нацистов постигло небесное возмездие. Такой страшной, 
массированной бомбардировки мне еще не приходилось переживать. С востока 
послышался нарастающий тяжелый гул - шли дивизии авиации дальнего действия. 
Когда полетели бомбы -передний край немцев получил полутонные "подарки", 
казалось, что небо рухнуло на землю. Мы, находившиеся в капонирах с машинами, 
наверное, в километре от обрабатываемой первой линии траншей, почти не слышали 
друг друга. Приходилось кричать. Наступила очередь артиллерии. Над головой 
проносились десятки тысяч снарядов. Рассвело. И снова удары авиации - теперь 
штурмовиков. Оглушительный визг "катюш", и короткое затишье. Пошла пехота с 
танками. 

К сожалению, в полосе 3-й армии ушло около двух суток на прорыв сильнейших 
позиций немцев. У них было время укрепиться. Надежные и отважные войска 
пробивались под убийственным огнем. Да, зло победить нелегко... Я издалека 
наблюдал за Жуковым. Видимо, маршал надеялся на быстрый прорыв и распорядился 
держать свой "виллис" под рукой, ехать вперед буквально в боевых порядках 
пехоты. Не получилось. Георгий Константинович первый и часть второго дня провел 
в лесочке у командного пункта армии. Набычившись, неторопливо прогуливался, 
изредка подзывая генералов и офицеров, которые ему что-то докладывали. 
Громадный контраст с его поведением на других фронтах, когда он непосредственно 
вмешивался в руководство операциями. Он полностью доверял Горбатову и 
Рокоссовскому и не хотел мешать им. Ненужные споры были бы неизбежны. Тот и 
другой генералы говорили с Жуковым на равных, не заискивали и не смущались, что 
случалось не очень часто. Авторитет Жукова и уже один его вид подавлял во 
фронтовой обстановке очень и очень многих высоких начальников. Хорошо это или 
плохо, не берусь судить. 

Масштабы избиения немцев - методического, спокойного, я бы сказал, научного - 
далеко оставили позади только что виденное на 1-м Украинском фронте. Первый 
успех обозначился в полосе 65-й армии Батова, что дралась левее 3-й. Жуков 
немедленно снялся с места - и на ее командный пункт. С нами в своих машинах 
поехали комфронта Рокоссовский, представители Ставки маршалы Яковлев и Новиков. 
По пути попали под артобстрел, проскочили. Маршалы и генералы во главе с 
Жуковым побывали чуть ли не на переднем крае. Приняли нужные решения, и дело