На следующий день с ходу вступил в бой второй отряд моряков под командованием 
капитана Евгения Александровича Кирсанова. Вместе с отрядами морской пехоты 
капитанов Сонина, Кирсанова вступили в жестокую схватку с гитлеровцами батареи 
береговой обороны под командованием старшего лейтенанта Михаила Степановича 
Тимохина и старшего лейтенанта Бориса Яковлевича Грузинцева. 

Отряды моряков стремительной атакой отбросили гитлеровцев и заняли высоты с 
отметками 17,2; 21,8, населенный пункт Пролетарка, перешеек между озерами 
Старое, Красное. 

Неоценимую помощь сухопутным войскам оказали боевые корабли Черноморского флота 
- крейсер "Красный Крым" под командованием капитана 1 ранга Александра 
Илларионовича Зубкова, линкор "Парижская коммуна" под командованием капитана 1 
ранга Федора Ивановича Кравченко, крейсер "Красный Кавказ" под командованием 
капитана 2 ранга Алексея Матвеевича Гущина. 

За первые три дня октября транспортами и кораблями Черноморского флота с 
Кавказа для 51-й армии было доставлено 16 713 человек пополнения и 128 
артиллерийских орудий разных систем. 

На ближних подступах к Севастополю геройски сражались и погибли главстаршина 
сверхсрочной службы Петр Семенович Мосякин, особо отличившийся при минировании 
подступов к Северному Крыму, командир батальона морской пехоты Георгий 
Филиппович Сонин, командир батареи "No 4 береговой обороны старший лейтенант 
Михаил Степанович Тимохин... 

Вернемся к событиям под Керчью. После трехдневных боев гитлеровцы подтянули из 
резерва свежую 170-ю пехотную дивизию 30-го армейского корпуса. Стало ясно, что 
удержать город и крепость Керчь нам не удастся. Поэтому по распоряжению Ставки 
начался отвод войск на Таманский полуостров. 

Эвакуация прикрывалась несколькими самолетами истребительной авиации 
Черноморского флота. Это было очень слабое прикрытие. Но на большее 
рассчитывать мы не могли, так как основные силы флотской авиации вели 
ожесточенные воздушные бои у Севастополя, где враг наносил главный удар. 

Советские летчики с величайшей самоотверженностью сражались в небе над Керчью. 
Мы были свидетелями их многочисленных подвигов. Однажды, примерно 14 16 ноября, 
группа до двадцати немецких самолетов пыталась бомбить нашу артиллерию, 
скопившуюся в прибрежном населенном пункте Еникале для переправы через 
Керченский пролив. Навстречу им ринулись три советских истребителя. В первой же 
атаке они подожгли два вражеских самолета, но остальные продолжали следовать к 
цели. Истребители вновь набрали высоту для повторной атаки. В это время их 
настигли два "мессершмитта". Находившийся на нашем командном пункте офицер 
наведения авиации скомандовал: 

- "Сокол-два", принимайте бой, остальные продолжайте выполнять задачу. 

Как мы потом узнали, "Сокол-2" был позывной советского летчика лейтенанта 
Шаронова. Он смело повел свой истребитель на "мессершмиттов". Всего на десять - 
пятнадцать секунд задержал их Шаронов в схватке, но за это время его товарищи 
атаковали бомбардировщиков. Объятый пламенем, рухнул в море еще один "юнкере". 
Но в ту же секунду "мессершмитты" подожгли самолет Шаронова. Горела левая 
плоскость. Летчик, конечно, отчетливо видел, что приближается гибель. 

- Товарищ Шаронов, покиньте машину, - приказал офицер наведения. 

В ответ мы отчетливо услышали в наушниках: 

- Я с вами, товарищи... Иду на таран... 

С большой высоты "ястребок", как молния, устремился на строй "юнкерсов" и 
врезался в головной бомбардировщик. Фашистский самолет развалился в воздухе на 
части. Другие наши истребители продолжали атаки. Загорелось еще два "юнкерса". 
Строй фашистов рассеялся. Беспорядочно сбросив бомбы, они повернули обратно, 
так и не достигнув цели. Лейтенант Шаронов отдал жизнь за любимую Родину, за 
боевых товарищей. Он спас наших артиллеристов от грозного бомбового удара. 

Артиллерия, не имевшая снарядов, переправилась на Таманский полуостров первой, 
вместе с госпиталями и медсанбатами. Орудия крупного калибра, благополучно 
пересекшие на баржах Керченский пролив, 16 ноября стали на огневые позиции на 
косе Чутка. Там они получили боекомплект снарядов с артиллерийских баз 
Закавказского фронта. Это позволило усилить огневое прикрытие арьергардов, 
отходящих через Еникале вслед за основными силами наших дивизий. 

В схватке у Митридата активно участвовали подразделения 156-й дивизии. До этого 
они закрепились в Камыш-Буруне, но после прорыва немцев на гору Митридат нужно 
было очистить этот район от врага, и я приказал генералу Гавриле Даниловичу 
Шишенину использовать 156-ю дивизию.