- Василевичи взяты, вот телеграмма начальника политотдела корпуса. 

Вскоре и сам автор депеши явился на КП м подтвердил успех кавалеристов. 

Радостная весть передана в штаб фронта. Ночью сводка Совинформбюро сообщила о 
вступления в Василевичи конницы генерала Крюкова. Часа через два позвонил 
Рокоссовский: 

- Мне только что доложил Малинин неприятную новость. Войска Крюкова заняли 
Василевичи, а станция Василевичи еще в руках противника. Лично проверьте. 
Имейте в виду, я не привык опровергать сводку Совинформбюро. 

- Бузинов, готовь машину! 

На окраине Василевичей разместился штаб кавалерийского полка. Слышна нестройная 
песня: "Стань, казачка, молодая, у плетня..." 

Сердце закипело. Рванул ручку, вскочил в комнату, сильно хлопнул дверью. 
Офицеры встали. 

- Вы что славу свою в ложных донесениях топите? Где командир дивизии?.. 

Беспечность у конников будто ветром сдуло. Один из офицеров повел по темной 
улице к комдиву. Он сидел за столом над картой. Рядом стояли начальник штаба и 
еще несколько офицеров. 

- Товарищ командующий, ошибку исправляем, - опередил он мой вопрос. Разведка 
закончена. На станции Василевичи небольшие силы противника. Два полка 
направлены в обход с севера. Ночью станцию возьмём. 

Вид у командира виноватый, чуть растерянный. Гнев как-то сразу погас. Позднее 
комкору было приказано наказать своей властью виновных в ложных донесениях. 

К рассвету станция была взята без потерь. 

Василевичами овладели на двенадцатый день наступления. Перерезаны все 
коммуникации, питавшие гомельскую группировку врага с юга. Освобождены сотни 
населенных пунктов. Неплохой итог! 

Неожиданно радость омрачилась разлукой. Приехал Рокоссовский и сказал: 

- Я у вас заберу Ивана Семеновича в сорок восьмую.. 

Мы с Радецким взмолились: за что такая немилость, почему нужно брать из армии 
опытного руководителя штаба. Но командующий был непреклонен: 

- У вас штаб уже сколочен, а у Романенко еще нет. Надо считаться с общими 
интересами, А к вам придет из сорок восьмой Михаил Владимирович Бобков. 

Жалко было расставаться с генералом Глебовым. Одно утешало: после него 
оставалось замечательное наследство - сплоченный, квалифицированный штабной 
коллектив. 

Наступление развивалось успешно. Но в начале декабря стала назревать опасность 
на левом фланге. Опираясь на узел Калинковичи - Мозырь, противник стянул свежие 
резервы. Можно было предположить, что гитлеровцы готовят контрудар. 

Решение: перебросить на левый фланг большую часть своих войск, сосредоточенным 
ударом во взаимодействии с 61-й армией расстроить замысел врага, выбить из 
Калинковичей к разгромить его группировку в этом районе. 

На правом фланга войска 19-го корпуса шли и шли вперед. Фронт армия 
растягивался. По отношению к соседям она выпирала на запад огромным выступом. 
Корпус Самарского подходил к Полесским болотам. Никто не предполагал, что здесь 
немцы могут оказать серьезное сопротивление, и мы решили не усиливать фланг. 
Слишком заманчивым был удар по калинковичской группировке противника и 
освобождение такого крупного города. Мы рассчитывали, что справимся с задачей в 
короткий срок. 

На Калинковичв были нацелены наши основные силы. Сюда же подходил 95-й 
стрелковый корпус двухдивизионного состава, только что переданный в состав 
армии. В корпусе не было командира. 

- Подберете комкора у себя? - спросил Рокоссовский. 

Я давно считал, что командир 69-й дивизии достоин выдвижения, и заверил, что 
корпус будет иметь хорошего командира. В тот же день вызвал на беседу Кузовкова.
 Но он упорно не желал расставаться со своей дивизией. 

- За доверие спасибо, товарищ командующий, - сказал он. - Когда доверие, то