Положение на этом участке становилось катастрофическим. Но вдруг на гитлеровцев 

обрушилась наша авиация. Отступающие стрелковые части, перестроив боевые 
порядки, 
стремительно контратаковали врага. 
Черняховский, воспользовавшись этим, тоже частью сил перешел в контратаку. 
Обстановка резко изменилась. Прорвавшиеся немецкие части были зажаты в тиски и, 

оставив на поле боя сотни убитых, бросая технику, отступили. В этих боях тяжело 
ранило 
капитана Пашкова, который возглавлял одну из контратакующих групп. Начальником 
штаба дивизии вместо него был назначен майор А. Б. Хантемиров. 
Смяв и уничтожив вклинившихся на правом фланге гитлеровцев, подразделения 
дивизии 
соединились с нашими [87] частями, наносившими по врагу встречный удар. Здесь, 
на 
поле боя, произошла неожиданная встреча Черняховского с начальником штаба 
Северо-
Западного фронта генерал-лейтенантом Ватутиным. Когда после победного 
завершения 
боя комдив прибыл с докладом к Ватутину, тот, крепко пожав ему руку, сказал: 
- Спасибо за помощь. Правильно действуете, полковник. Сам погибай, но соседу 
помогай... 
- Товарищ генерал, что за чудо произошло - отступающие вдруг перешли в 
наступление, как будто подменили войска?! 
- Бойцы и командиры те же, только вот вовремя помощь подоспела. - Ватутин 
показал 
на сопровождавшего его полковника в авиационной форме. - Хорошо проутюжили 
фашистов наши летчики. 
Командующий 16-й немецкой армией генерал-полковник фон Буш вторично посчитал 
дивизию Черняховского разгромленной и против участка, который она занимала, 
снял 
полк, намеревался снять и другой. Но фон Буш и на этот раз ошибся в оценке 
боеспособности 28-й дивизии. Первый раз он "похоронил" ее еще в Прибалтике, 
летом. 
Между тем черняховцы продолжали наносить яростные контратаки и мешали 
противнику 
развить наступление на их участке. 
Воспаление легких на три недели приковало Черняховского к постели. В его 
отсутствие 
дивизия была переброшена в район Демянска в распоряжение командующего 27-й 
армией 
генерала Н. Э. Берзарина, армия которого вела упорные бои с выдвигавшейся к 
востоку 
демянской группировкой противника. 
16 сентября Черняховский выписался из госпиталя и в тот же день явился на 
командный 
пункт фронта к начальнику штаба генералу Ватутину. 
Николай Федорович тепло встретил его. 
- Скорей в строй, Иван Данилович. Время сейчас наитяжелейшее. Немец в Демянске. 

Дивизия с трудом вышла из окружения, в ней осталось всего пятьсот человек. 
Черняховский тяжело вздохнул. 
- Когда она приняла первый бой, в ней было девять тысяч триста человек и около 
двухсот пятидесяти танков... 
Вскоре дивизию Черняховского посетили командующий Северо-Западным фронтом 
генерал-лейтенант Павел 
Алексеевич Курочкин и начальник оперативного управления генерал-майор Петр 
Иванович Иголкин. Вместе с ними приехал корреспондент фронтовой газеты 
батальонный комиссар Б. А. Бялик. Инспектирующие генералы вскоре уехали в штаб 
армии. "На КП мы пришли в самый трудный момент, когда гитлеровцы поднялись в 
атаку, - писал во фронтовой газете Бялик. - Но Черняховский спокойно поглядывал 
в 
стереотрубу, без суеты отдавал распоряжения. А было от чего потерять 
спокойствие. На 
левом фланге немецкие танки и пехота уже начали теснить черняховцев. Вот-вот 
гитлеровцы ворвутся на позиции. Надо кого-то послать на левый фланг, выправить 
положение. Заместители комдива были в частях. Он позвал начальника политотдела, 

батальонного комиссара Третьякова и сказал ему: "Иван Нестерович, сейчас 
решается все. 
Резервов нет. Возглавьте штабные подразделения, контратакуйте на левом фланге". 
Я 
хотел пойти вместе с батальонным комиссаром на левый фланг, но Черняховский 
остановил меня: "Главные события развернутся не на левом фланге, а здесь". И 
верно - 
гитлеровцы, контратакованные на левом фланге, перенесли удар в центр. На КНП 
комдива было жарко, как на передовой. Гитлеровские автоматчики дважды врывались