ходе операции достигнуто не было. Наступил момент, когда, казалось, противные 
стороны бросили на чашу весов все. Решающим фактором в этих условиях 
становилась 
способность военачальника быстро принимать решения и совершать дерзкие маневры, 

одним словом, талант полководца. 
Черняховский хорошо знал своего противника генерала Рейнгардта по Белорусской 
операции. Иван Данилович предвидел, что он, опираясь на такой мощный узел 
обороны, 
как Гумбиннен, окажет сильное противодействие в полосе наступления 5-й армии. 
Поэтому потребовал от Людникова непрерывно наращивать силы на участке прорыва 
39-й 
армии. Людников построил боевой [284] порядок стрелкового корпуса, наносившего 
главный удар, в три эшелона и последовательно вводил в боевые действия одну 
дивизию 
за другой. В то же время Крылов на смежном с его армией фланге вводил в бой 
дивизию 
второго эшелона корпуса, чтобы мощными ударами сломить сопротивление врага. 
Утром пятого дня соединения Людникова завершили прорыв тактической обороны 
противника и развили успех на северо-западном направлении. Враг, не выдержав 
натиска, 
стал отходить. 
В какой-нибудь другой операции эти двадцать километров, пройденные войсками 
фронта 
за пять дней, означали бы полный прорыв тактической зоны и выход на оперативный 

простор. Здесь же впереди оставалась еще не одна полоса сопротивления: сильно 
укрепленные оборонительные рубежи простирались до самого Кенигсберга. И 
казалось, 
что прорыв возможен только путем постепенного "прогрызания" оборонительных 
полос 
врага. Но именно этого и старался избежать Черняховский. Надо было лишить 
немцев 
возможности последовательно отходить на заранее подготовленные рубежи, иначе 
пришлось бы продвигаться вперед с непрерывными ожесточенными боями, то и дело 
останавливаясь и начиная все сначала. 
Для достижения своей цели Черняховский совершил смелый маневр: ввел 1-й 
танковый 
корпус генерала Буткова и армию второго эшелона не в полосе наступления войск 
Крылова, как было предусмотрено планом, а на участке армии Людникова, там, где 
намечался успех. Одновременно были поставлены новые задачи 39, 5 и 28-й армиям 
и 
приданным им танковым корпусам. 
Полководческое искусство Черняховского в том и заключалось, что он не боялся 
вносить 
решающие изменения в замысел операции в ходе ее осуществления. Ломать заранее 
разработанный план всегда рискованно: противник может разгадать маневр большого 

количества войск и принять контрмеры. Однако решение Черняховского основывалось 
не 
только на расчетах. Он знал возможности своих войск, высоко оценивал 
способности 
подчиненных генералов. Отказавшись от ранее принятого плана, командующий 
перестроил оперативный порядок войск фронта в форме веера и основные силы с 
центрального участка перебросил на правый фланг ударной группировки, где 
обозначился 
успех. [285] 
Противник не ожидал такого быстрого изменения на направлении главного удара и 
был 
застигнут врасплох. Утром на шестой день наступления танковый корпус Буткова 
пошел в 
прорыв и, ломая сопротивление противника, продвинулся в глубь его обороны на 
сорок 
километров. Это коренным образом изменило ход событий. 
Войска генерала Людникова, используя успех танкистов, вышли к реке Инстер. 
Немецко-
фашистское командование начало перебрасывать остатки своих резервов на это 
направление. Генерал-полковник Крылов тем временем, хотя и медленно, но 
продолжал 
наступать, и враг не мог снять какие-либо силы с участка 5-й армии. 
В ночь на седьмой день операции Черняховский переориентировал танковый корпус 
Бурдейного в направлении населенного пункта Ауловенен, игравшего важную роль в 
системе гитлеровской обороны. Танковые корпуса фронта продолжали развивать 
наступление и продвинулись за день еще на двадцать километров. 
"В ходе войны, - пишет генерал-полковник Людников в военно-историческом журнале 

спустя четверть века, вглядываясь в прошлое с расстояния пройденных лет, - 
некоторые 
командующие стремились во что бы то ни стало добиваться осуществления своего 
раз