зировался на Гавайях на острове Оаху (база Перл 
Харбор). Там об угрозе войны знали, 27 ноября было приказано усилить 
бдительность, поэтому было усилено патрулирование кораблей вокруг острова, а на 
его окраинах установлены радары. В 7:02 утра по гавайскому времени 7 декабря 
1941 г. два солдата, дежуривших на радаре увидели отметку от японских самолётов,
 находившихся к этому времени в 250 км от острова. Они по прямому телефону 
попытались сообщить об этом в штаб. Но телефон не ответил. Тогда они по 
городскому сумели соединиться с дежурным лейтенантом, который не стал с ними 
долго разговаривать, так как спешил на завтрак. Бойцы отключили радар и тоже 
уехали завтракать.
 А взлетевшие с японских авианосцев две волны самолётов (40 торпедоносцев, 129 
пикирующих бомбардировщиков и 79 истребителей) подлетали к бухте Перл Харбор, 
где находились все броненосные силы Тихоокеанского флота США – 8 линкоров. (У 
СССР их было всего 3, постройки Первой мировой). В 7:55 японские самолёты 
начали пикировать.
 Командующий американским Тихоокеанским флотом адмирал Киммель начал руководить 
этим сражением прямо в пижаме со двора своей виллы, находившейся на горе. 
Первое донесение он получил от своей жены, стоявшей рядом в ночной рубашке: 
«Похоже, что они накрыли «Оклахому»! «Сам вижу!» – подтвердил флотоводец.
 На американских кораблях матросы только позавтракали, а офицеры ещё ели. До 
половины команды было в увольнении на берегу, у зенитных орудий стояли 
случайные матросы. Пять командиров линкоров из восьми тоже развлекались на 
берегу. Снарядов у орудий не было, ключей от снарядных кладовых – тоже. Когда 
бронированные двери кладовых взломали, то в суматохе начали стрелять по 
японским самолётам учебными снарядами. Зато двери в водонепроницаемых 
переборках линкоров были открыты настежь.
 Когда Киммеля привезли в штаб, то там, по словам очевидца, паники не было. Там 
был «упорядоченный ужас». В 9:45 японцы улетели. Подвели итоги. Из строя были 
выведены все 8 линкоров, из них 5 – утоплено. Японцы надеялись найти в бухте и 
авианосцы, но их не было, поэтому они в ярости бомбили что попало. Попало трём 
крейсерам, трём эсминцам, сухому доку, четырём вспомогательным кораблям. 
Уничтожена была практически вся авиация Пёрл-Харбора – 188 самолётов сгорело и 
128 были повреждены. Погибло 2403 военнослужащих США и 1178 было ранено. В 
городе прозвучало 40 взрывов, унёсших жизни 68 гражданских лиц, 35 было ранено. 
Из этих взрывов один был взрыв японской бомбы и 39 – американских зенитных 
снарядов.
 Японцы потеряли 29 самолётов и 55 человек.
 А ведь в США не было «тирана» Сталина, там в 1937 г. никто не «репрессировал 
невинных, но выдающихся» маршалов, генералов, адмиралов. Но именно США показали 
пример того, что Жуков называет «игнорированием явной угрозы нападения». А как 
это было 22 июня у нас?

 Боевая тревога

 Жуков пишет, что 22 июня  «В 3 часа 07 минут мне позвонил по ВЧ командующий 
Черноморским флотом адмирал Ф. С. Октябрьский и сообщил: „Система ВНОС флота 
докладывает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных 
самолётов; флот находится в полной боевой готовности. Прошу указаний“. Далее:  
«В 4 часа я вновь разговаривал с Ф. С. Октябрьским. Он спокойным тоном доложил: 
„Вражеский налёт отбит. Попытка удара по кораблям сорвана. Но в городе есть 
разрушения“. 
 Как это понять? Ведь чтобы так отбить внезапный налёт авиации (а именно, так 
его отбили все флоты СССР), нужно было выслать в море корабли ВНОС, собрать все 
экипажи на корабли, подготовить оружие и боеприпасы, а лётчиков истребительной 
авиации посадить в самолёты. И действительно. По сообщениям тех историков, 
которых сегодня не слушают, тревога на флотах СССР была объявлена за неделю до 
начала войны: были возвращены отпускники, запрещены увольнения на берег и т. д.
 Адмирал В. И. Платонов, служивший на Северном флоте, вспоминал ночь 22 июня 
1941 г.:  «Сразу же распорядился, чтобы работники штаба проверили подготовку 
кораблей к бою. Правда, те уже давно стояли готовыми, всё, что от нас зависело, 
мы уже сделали: приняли боезапас, топливо, питьевую воду и продовольствие, 
рассредоточили корабли дивизионов по заливу». 
 Далее. Вдоль границ СССР располагались отряды пограничных войск. И они задолго 
до 22 июня отрыли вокруг застав окопы, построили блиндажи, разработали систему 
огня. Причём, заставы уже имели на вооружении пушки-сорокопятки, а пограничные 
отряды – гаубичную артиллерию.
 Далее. Вдоль границ строили укрепления около 200 строительных батальонов. Эти 
войска основным оружием имели лопату. На 500 человек батальона полагалось 50 
винтовок. По воспоминаниям ветерана, они 20 июня получили приказ отойти от 
границы и в нём была указана причина – начало войны 22 июня. Весь день 21 июня 
они вывозили от границы цемент, строительные материалы и технику, эвакуировали 
личный состав. Оставшийся отряд строительного батальона с наступлением темноты 
21 июня убрал маскировочные заборы перед готовыми ДОТами и отошёл, встретив на 
пути роту, шедшую их занимать.
 Как это понимать? Если Сталин, по утверждению Жукова,  «и