было чрезвычайно существенным обстоятельством в  связи  с  тем,  что  Ставка
наметила зимой 1943 года согласованные действия пяти фронтов - Центрального,
Брянского, Западного, Калининского и Северо-Западного. Об этом нас  поставил
в известность И. В. Сталин. Первые три  фронта  должны  были  через  Орел  и
Брянск выйти к Смоленску. После этого четвертый  наносил  вместе  с  третьим
удар по отрезанной с тыла вяземско-ржевской  группировке  противника.  Успех
позволял пятому фронту, Северо-Западному, ликвидировать  Демянский  плацдарм
гитлеровцев и тем самым выйти  в  тыл  вражеским  войскам,  стоявшим  против
Волховского фронта. Правда, упреждение в  выступлении  Брянского  фронта  по
отношению к Северо-Западному составляло всего три дня.
     Замысел Ставки мне очень понравился, и я внимательно  следил  за  ходом
операции. Наиболее последовательно выполнили задачу Западный  и  Калининский
фронты. Серьезного успеха добились  Брянский  и  Центральный.  Что  касается
Северо-Западного, то он  начал  наступление  15  февраля,  но  развивал  его
чрезвычайно медленно. Нам это было особенно  досадно,  так  как  этот  фронт
являлся  нашим  соседом.  Фашистам  удалось  уйти  с  Демянского  плацдарма,
сохранив основные свои силы и укрепив их на новом  рубеже.  Самое  печальное
заключалось в том, что Северо-Западный  фронт  не  смог  выйти  в  тыл  18-й
немецкой  армии   и   нанести   удар   фашистской   группе   армий   "Север"
генерал-фельдмаршала Кюхлера. В  результате  Волховскому  фронту  предстояло
пробиваться с востока на Мгу в очень  трудных  условиях.  Общее  оперативное
пространство, используемое немцами, сократилось, а плотность  обороны  резко
возросла.   Затем   началась   распутица,   и   крупная   подвижная   группа
Северо-Западного фронта, которую было намечено послать на Лугу в обход озера
Ильмень с юга, осталась на месте. Правда, нам помогал Ленинградский фронт.
     Войска нашего фронта столкнулись с  устойчивой  обороной.  Насыщенность
войсками у немцев была предостаточной. \335\
     Военно-инженерные сооружения значительно превосходили по мощи те, через
которые мы прорывались в январе. Несколько ослабив натиск, чтобы  не  терять
людей, мы  стали  дожидаться,  когда  Северо-Западный  фронт  ударит  в  тыл
Кюхлеру, но так и  не  дождались.  В  течение  марта  Ставка  несколько  раз
переносила сроки выступления упомянутой подвижной группы. Затем  мы  узнали,
что оно отменяется. Из сказанного выше я делаю  такой  вывод:  хотя  к  тому
времени Красная Армия уже добилась крупных успехов, нашим военачальникам еще
было чему учиться в сложном искусстве ведения современной войны.
     Тогда же нам впервые,  как  я  уже  упомянул,  довелось  столкнуться  с
вражескими танками типа "тигр". Кажется,  это  был  вообще  один  из  первых
случаев применения  немцами  танка  "тигр".  Волховчане  не  дрогнули  перед
фашистской новинкой, но шуму она все же наделала много. В  Ставке  к  нашему
сообщению отнеслись очень серьезно. И это понятно. Ведь если теперь  не  вся
наша противотанковая  артиллерия  может  поражать  новую  вражескую  машину,
значит,  нужно  вносить  срочные  изменения  в  программу  действий  военных
заводов:  конструкторам  необходимо  дать  заявки  на  новые  виды  пушек  и
снарядов; затем начнется перестройка  производственного  процесса;  затем  -
освоение новой продукции. Все это влечет за собой десятки  других  вопросов.
Следовательно, не только тыл, но и войска  обязаны  срочно  перестраиваться,
менять  тактику,  учиться  бороться  с  "тиграми".   Вот   почему   проблема
подверглась рассмотрению на самом высоком уровне, после  чего  была  создана
специальная   правительственная   комиссия   для   разработки   всесторонних
мероприятий, затрагивающих и  фронт  и  тыл.  Наша  оперативность  оказалась
весьма уместной. Известно, что ни "тигры", ни "фердинанды", ни "пантеры"  не
только не спасли фашистов от разгрома, но  и  не  обеспечили  сколько-нибудь
существенного усиления действий гитлеровских войск на  фронте.  И  наоборот,
наш тыл дал фронту в 1943 году столько новой боевой техники и многое другое,
что год этот стал коренным образом переломным.
     Следует сказать, однако, что с появлением  "тигров"  у  нас  на  фронте
вдруг резко увеличилось число раненых. Вероятно, потому, что бойцы не  сразу
приноровились к борьбе с новым оружием врага.  Но  медико-санитарная  служба
успешно  справилась  со  своими  обязанностями.  Преобладающее   большинство
раненых возвращалось в строй. А объясняется это \336\ отличной работой наших
военных врачей, фельдшеров и санитаров и стройной системой  оказания  помощи
пораженным на поле боя. Что бы  ни  случалось,  раз  и  навсегда  налаженный
медико-санитарной службой порядок редко нарушался. Скажу об  этом  несколько
слов.
     Передний край и зона первого эшелона обслуживались  врачами  войскового
тылового района. Санитары оказывали первую помощь на поле боя  и  доставляли
раненых на батальонные медпункты. Там  раненые  получали  у  фельдшеров  так
называемую доврачебную помощь, после чего попадали  на  полковые  медпункты.
Здесь  осуществлялась  первая  врачебная  помощь,  а  затем  на  дивизионных
медпунктах и в полевых подвижных госпиталях - квалифицированная  медицинская
помощь. Потом начиналась сфера власти  армейского  тылового  района.  Тут  в
госпиталях различного вида встречала раненых  специализированная  медпомощь.
Наконец, во фронтовом тыловом районе  оказывалась  медпомощь  через  систему
эвакогоспиталей. Схема, как видите, не простая. В  ней  много  звеньев.  Как
правило,  не  было  ни  бюрократизма,   ни   волокиты.   Если   требовалось,
организованно  обходили  одно  из  звеньев.  перескакивая  через  него,   но
старались не вносить в дело сумятицы.  Блестящей  работе  советских  медиков
тысячи и тысячи воинов были обязаны своей жизнью.
     Огромная  заслуга  в  организации   медико-санитарной   службы   фронта
принадлежит очень многим военным врачам. Я хочу здесь  назвать  двух  видных