Несколько очередей - и "рама" начинает отвесно падать в расположение своей 
танковой группировки. Стрелок все еще отстреливается. Но недолго: самолет 
врезается в землю и взрывается.

И тут открыла ураганный огонь зенитная артиллерия врага. Слева от меня - сноп 
трасс. Резким движением нажимаю на правую педаль и уклоняюсь от огня. 
Проскакиваю вправо. Но тут огня еще больше. Прижиматься к земле нельзя - там 
немецкие танки. То и дело с тревогой ищу глазами самолет Мухина. Не сбит ли... 
Нет, как всегда, держится сзади.

Надо прорваться к своим. Но мы под перекрестным обстрелом: зенитки открыли 
заградительный огонь, стремятся отсечь нас и сбить.

Передо мной сплошная огненная завеса - в таком переплете мы с ведомым еще не 
бывали. Мысль одна - дотянуть до своих войск. Но надо рассуждать здраво: если 
будем пробиваться сквозь завесу, нас собьют в два счета.

Кидаю самолет влево - теперь там огня меньше. Постараемся проскочить в этом 
направлении. Но слева огонь усиливается - попадаем в огненный мешок.

К гулу мотора примешивается звук, похожий на звук лопнувшей струны. Зенитный 
снаряд угодил по левому крылу. Но самолет управляем. Теперь мы прижимаемся 
буквально к самой земле. И вырываемся из огненного мешка. Пронесло!

На бреющем перелетаем к своим.

Собираю группу. Все на месте. Осматриваю плоскость самолета: на конце левой, 
между ланжеронами, пробило обшивку. Пробоина изрядная - как бы потоком воздуха 
не разрушило крыло. Но еще не истекло время, отведенное для барражирования. 
Увеличиваю скорость: посмотрим, как будет вести себя крыло. Ничего, продержусь.

Мухин следует за мной неотступно. Вероятно, заметил, что в плоскость моего 
самолета попал снаряд. Передаю кратко:

- Вася, все в порядке!

Слежу за воздухом и за "дыханием" своего "ЛА-5". Как всегда, с благодарностью 
думаю о создателях выносливой, прочной, надежной машины. Время истекло. 
Противник так и не появился. И мы всей шестеркой возвращаемся домой.




"Батя, горишь!"


На нашем участке фронта советские войска готовятся к наступлению. Чувствуется 
это по всему: к переправам движется и движется пехота, техника, дороги забиты. 
Появилось больше мостов, усилилось прикрытие зенитной артиллерии.

Главная задача полка-уничтожение врага на дальних подступах. И мы преследуем 
его, стараясь наносить максимальные потери, воздействовать на него морально.

Нам известно, что на плацдарме среди других армий ведут бои войска 7-й 
гвардейской армии, которой командует генерал-лейтенант Шумилов. Гвардейцы, 
отличившиеся в боях под Сталинградом, умели оборонять плацдармы, стояли 
насмерть. Противник тщетно старался сорвать переправу, столкнуть гвардейцев с 
плацдарма. Но они нуждались в поддержке с воздуха. И напряженные воздушные бои 
не стихали.

Особенно запомнился мне один день - 12 октября. Вместе с группой я уже сделал 
несколько вылетов. Мы провели два трудных воздушных боя. У Брызгалова, Мухина 
увеличился счет сбитых, я сбил два вражеских самолета. Надо признаться, устали 
основательно - казалось, предельно. Только собрались отдохнуть, как меня 
вызвали 
на КП. Командир полка встретил такими словами:

- Знаю, знаю - устали. Но сейчас, как никогда, нужна наша помощь сухопутным 
войскам. А они не отдыхают.

И я получаю приказ снова подняться в воздух со своей эскадрильей. Как всегда, в 

таких случаях усталость как рукой сняло. Отвечаю коротко:

- Есть!

Командир подошел к карте и указал на населенные пункты Борисовка-Домоткань, в 
районе плацдарма:

- Здесь скопление наших войск. Помните: сюда не должна упасть ни одна бомба.