производства магнитных дисков для вычислительных машин нового поколения;
    ? разоблачение через возможности советской и болгарской разведок вздорных 
обвинений о причастности Болгарии к покушению на папу римского и оказание 
разносторонней помощи по освобождению болгарского гражданина Антонова, 
арестованного по этому сфабрикованному делу;
    ? обмен мнениями о работе по «главному противнику»;
    ? подтверждение необходимости в получении информации по КНР и активизация 
обмена сведениями по этой теме;
    ? координация действий по получению информации о положении в Албании;
    ? констатация возросшей активности различных террористических организаций и 
необходимость повышения уровня работы болгарской и советской разведок по 
получению необходимой информации по этому направлению;
261
    ? учитывая заинтересованность спецслужб «развивающихся стран» в 
установлении контактов с органами безопасности Болгарии и СССР, договорились о 
дальнейшей координации на этом участке работы. В заключение нашей беседы Димитр 
Стоянов сделал комплимент, заявив, что тесные и плодотворные контакты между 
разведками наших стран являются примером для других подразделений МВД Болгарии 
и КГБ СССР. Это не было простым проявлением вежливости. Деловые связи между 
нашими разведками действительно были самыми эффективными и многосторонними во 
всей системе госбезопасности обоих государств.
    И в самом конце этой встречи был сюрприз: министр вручил мне медаль, 
учрежденную к столетию со дня рождения Георгия Димитрова. Помнится, я сказал 
тогда, что мужество Димитрова в борьбе с германским фашизмом вдохновляло 
советскую молодежь и в далекие предвоенные годы, и в ходе самой Великой 
Отечественной войны. Факты этой нашей общей истории уже нельзя переписать 
заново!
    Считаю полезным рассказать также и о работе советских представителей в 
Болгарии. После победы над фашизмом в Болгарии работало много наших советников 
по различным направлениям государственной безопасности. Не всегда они, правда, 
были людьми самой высокой квалификации, особенно в первые послевоенные годы. 
Во-первых, сама советская разведка после Великой Отечественной войны испытывала 
большой недостаток в высокообразованных кадрах, а во-вторых, иногда срабатывал 
упрощенческий принцип: «Ну что там Болгария, ведь это же братская страна, туда 
можно послать человека и попроще, там не нужно знание иностранного языка и 
прочих премудростей». С течением времени приходило понимание того, что к своим 
ближайшим союзникам надо направлять лучшие кадры, и такой период в конце концов 
наступил.
    Хотя и первых своих наставников ветераны болгарской разведки вспоминали с 
теплотой и уважением. Один из них рассказывал мне: «Был такой Иван Иванович, во 
время нашей первой встречи он вместо ожидаемого повествования о тайнах разведки 
достал из своих карманов шило, суровые
262
нитки и большую канцелярскую иглу и сказал: „Начнем с начала. Прежде всего в 
разведке надо научиться вести дела и бережно подшивать в них документы"».
    Действительно, так оно в жизни и было. Автор этих строк после окончания 
разведывательной школы также начал свои первые дни в разведке со знакомства с 
шилом, нитками, иглой и папками. Это довольно нудное занятие вызывало 
внутренний протест, но в конечном счете воспитывало бережное отношение к 
секретным документам и приводило к осознанию того факта, что в разведке нет 
места делению работы на черновую и творческую.
    Если, приблизительно округлив, сказать, что сотрудничество российских служб 
безопасности с болгарскими насчитывает уже пятьдесят лет, то станет понятным, 
что перечислить всех наших представителей в Болгарии невозможно. Но об одном из 
них просто необходимо рассказать, тем более что мой друг генерал-майор Владилен 
Николаевич Федоров возглавлял представительство КГБ в Болгарии около десяти лет,
 то есть одну пятую часть этого периода. Думаю, что не было в Болгарии другого 
нашего представителя, к которому болгарские коллеги относились бы с такой же 
симпатией и уважением, как к нему.
    Начну с того, что Федоров свободно говорил и по-болгарски, и по-турецки, 
прекрасно знал Турцию, так как был там в свое время резидентом КГБ, а этот опыт 
для Болгарии всегда имел особое значение.
    Я был свидетелем того, что Федорова встречали в различных округах Болгарии 
как старого друга, и что он знал проблемы каждого округа, особенности экономики,
 культуры, быта, не говоря уже о проблемах безопасности. В каждом болгарском 
городе Владилен Николаевич и его жена Тамара Николаевна были желанными гостями.
    Существовала у нас с Федоровым и особая тема во время поездок по Болгарии — 
некоторый лингвистический деликатес. Он рассказывал о турецких заимствованиях в 
болгарском языке, а я угадывал арабские слова и образования, перекочевавшие из 
арабского в турецкий и из турецкого — в болгарский. Особое удивление вызвало у 
меня слово «похмелье» — «махмурлия», созданное по всем правилам арабско-
263
го словообразования, но не существующее в арабском языке, очевидно, ввиду 
антиалкогольных традиций арабского мира.
    Откуда же у Федорова такие знания о Болгарии и такая привязанность к этой 
стране? Объяснение таково. Закончив после войны Военный институт иностранных 
языков, молодой лейтенант был направлен в Болгарию, где с его участием 
издавалась в 1946-1947 годах на турецком языке газета для болгарских турок. 
Таким образом, у почетного гражданина города Русе Владилена Федорова и начало 
служебной деятельности, и ее завершающий этап оказались самым тесным образом