Надо найти эту виллу и задержать предателя!
176
    — Любой документ, — отвечал я, — может содержать непроверенные сведения и 
даже дезинформацию, и данная телеграмма как раз и является этому подтверждением.
 Кроме того, посольство, которое направило в свой МИД эту телеграмму, не может 
располагать какой-либо точной информацией на этот счет!
    — Как вы не понимаете, — продолжал негодовать Федорчук, — это же подлинный 
документ, а я привык верить
    документам!
    Эта слепая вера в бумагу, бумажный фетишизм, желание все для перестраховки 
зафиксировать и запротоколировать навредили нам всем, лишали нас свободы и 
инициативы в переговорах.
    От подобных оценок и высказываний нового председателя мы впадали в уныние и 
думали, что все это, конечно, долго продолжаться не может.
    Так оно и случилось. Сразу после избрания Андропова Генеральным секретарем 
ЦК КПСС он переместил Федорчука на пост министра внутренних дел СССР, а на его 
место назначил Чебрикова.
    
    Виктор Михайлович Чебриков
     (декабрь 1982 г. — октябрь 1988 г.)
    
    В КГБ Чебриков пришел вслед за Андроповым вместе с группой партийных, 
военных и научных работников и начал свою службу с должности начальника 
Управления кадров. Затем, в течение долгих лет, уже в качестве заместителя 
председателя, Чебриков вел в основном две линии — оперативную технику и борьбу 
с диссидентством. В первом направлении он преуспел. Благодаря его усилиям в КГБ 
был создан мощный оперативно-технический комплекс со своей производственной 
базой, а второе направление его деятельности привело скорее к обратному 
результату, так как и сам Горбачев, и его главные архитекторы перестройки 
оказались в прежнем понимании Чебрикова самыми настоящими диссидентами.
    До прихода в КГБ Чебриков находился на партийной работе в Днепропетровске, 
естественно, знал ближайших соратников Брежнева, и именно по этому признаку 
некоторые пишущие люди отнесли его к «брежневской днепропетровской мафии». 
Однако по своим политическим взглядам и
177
образу жизни Чебриков был скорее ближе не к своим землякам, а к Юрию 
Владимировичу Андропову, который всецело полагался на него в своей деятельности.
 Чебрикову претили дворцовые интриги, атмосфера угодничества и клановая 
солидарность воцарившихся в Кремле днепропетровцев.
    О близости Чебрикова к Андропову красноречиво свидетельствует сам факт 
немедленного назначения его председателем КГБ после избрания Юрия Владимировича 
Генеральным секретарем ЦК КПСС. Так что в выдвижении Чебрикова на пост 
руководителя органов государственной безопасности ничего неожиданного для 
сотрудников КГБ не было. Связка Андропов-Чебриков была надежной, понятной и 
предсказуемой, однако приход к власти Горбачева и начавшиеся импровизации эпохи 
перестройки постепенно дезориентировали привычную работу КГБ и в первую очередь 
его председателя. В создавшихся условиях Чебриков потерял уверенность и из 
всегда спокойного и доброжелательного человека временами превращался во 
вспыльчивого и раздражительного.
    Понятно, что в таких условиях Чебриков не мог предметно заниматься делами 
разведки и даже был не в состоянии переварить ее информационные потоки. Поздно 
уже было ему и осваивать премудрости и тонкости международной обстановки.
    Горбачев считал Чебрикова консерватором и решил заменить его на третьем 
году перестройки более динамичным, работоспособным и к тому же разбирающимся в 
вопросах внешней политики Крючковым, которого, как я думаю, с самой лучшей 
стороны рекомендовал ему в свое время Андропов.
    
    Владимир Александрович Крючков 
    (октябрь 1988 г. — август 1991 г.)
    
    Трехлетнее пребывание Крючкова на посту председателя КГБ пришлось на период 
ускоренного распада нашего государства. Бездарного Горбачева начинали покидать 
главные архитекторы перестройки, просто архитекторы и даже прорабы. На глазах 
исчезало наше главное достояние — стабильность жизни и вера в завтрашний день.
    Крючков почувствовал зыбкость своего существования и очень быстро прошел 
дистанцию от привычки, упоминая имя Горбачева, неизменно присовокуплять к нему 
почти-
178
тельное «и лично Михаил Сергеевич», к участию в организации ГКЧП. Тревожные 
сигналы КГБ о положении в стране, естественно, доводились до сведения Горбачева,
 однако никакого отклика на них не следовало, и постепенно руководство КГБ 
вынуждено было отказаться от сколько-нибудь активной реакции на происходящие 
события. Многочасовые заседания в Комитете заканчивались никому не нужными 
рекомендациями: направить запрос в республику, собрать дополнительные сведения, 
составить справку для доклада председателю, направить информацию в политбюро. 
Служба действовала вхолостую, а речи на коллегиях КГБ становились все длиннее и 
длиннее и вызывали лишь раздражение у присутствующих.
    То, что происходило в эти дни в Комитете, других государственных 
учреждениях, в Кремле, ближайшем окружении Горбачева, уже многократно описано в 
мемуарах высоких в прошлом должностных лиц. В большинстве этих мемуаров