Параллельно нам с Валентиной предстояло освоиться в советской колонии, как 
принято было тогда говорить. Впервые у нас появилась комната, пусть одна, но 
своя. Скоро наше семейство пополнилось: уже в первый год пребывания в Норвегии 
родился первенец — Александр. Комната находилась в достаточно престижном районе,
 на улице Драмменсвейен, 97, неподалеку от советского посольства.
31
    Раньше в этом здании размещалась гостиница «Роза». Говорят, что во время 
войны нацистские офицеры устроили в ней бордель. Теперь же, естественно, ничто 
не напоминало о прежних временах. На первом этаже живущие в доме сотрудники 
нашего посольства устроили маленький кинозал, в котором демонстрировались 
отечественные и зарубежные фильмы. Всего в Норвегии, включая жен и детей, 
находилось около ста советских граждан — сотрудники посольства, торгпредства, 
ТАСС и вспомогательный персонал. Постепенно я пристрастился к кино. Кинозал 
использовался и как место собраний и других встреч наших людей, что давало им 
возможность общаться друг с другом и не так остро ощущать оторванность от дома.
    Для правильного понимания страны пребывания очень важно знать ее традиции и 
обычаи, национальные особенности. Приятной неожиданностью оказалось то, что 
Осло оказался уютным городом, жившим, в отличие от многолюдной и суетливой 
Москвы, размеренной и спокойной жизнью. Нам с Валентиной понравились 
сдержанность норвежцев, их непринужденность и дружелюбие. Если в трамвае 
оказывались пустыми два-три места, никто не бросался сломя голову занять их. 
Норвежцы продолжали спокойно стоять в проходе, проявляя непоказную вежливость.
    К некоторым мелким особенностям нам пришлось привыкать. К тому, что в 
ресторане не подается хлеб к обеду, как это принято в Москве. К тому, что даже 
в большой компании никогда не заказывается бутылка крепкого спиртного, а 
заказывают и разносят только маленькими порциями, которых, впрочем, может быть 
очень много. Позже, когда мы переехали в квартиру, в которой можно было 
принимать норвежских гостей, мы убедились в преимуществе такого обычая. Дело в 
том, что, если выставить на стол бутылку, никто не уйдет, пока она не будет 
опустошена. Вскоре и мы стали придерживаться обычая, принятого в норвежских 
ресторанах.
    А где же извечные очереди, в которых все мы так привыкли стоять? В Осло 
таковых не оказалось. Напротив, поначалу Валентину смущало то, что продавцы в 
магазинах сразу же с улыбкой обращаются: «Что вам будет угодно?» Отношение к 
клиенту в Норвегии самое доброжелательное.
    Нам очень понравилось, как норвежцы относятся к рыбе, начиная с изысканного 
блюда «треска по-норвежски» и кончая поддержанием чистоты водоемов, в которых 
со временем и я полюбил рыбачить.
    Еще одна отличительная особенность норвежцев — это любовь к туризму. Одним 
из самых первых выражений, появившихся в моих записях на уроках норвежского 
языка, стало «воскресная прогулка». Норвежцы, стар и млад, обязательно выходят 
по воскресеньям гулять в горы. Из привычек, обретенных нами в этой северной 
стране, пожалуй, наиболее прочной стало неодолимое желание пройтись пешком в 
местечке Нордмарка, неподалеку от Осло. То, что норвежцы,
32
как говорится, родились с лыжами на ногах, стало для нас бесспорным фактом. Я 
сам много ходил на лыжах, особенно когда жил в Перми. Но никогда не видел такой 
массовости, как в Осло, когда буквально все горожане, включая короля, в 
выходные дни высыпают за город. Там они становятся на заранее проложенную лыжню,
 которая неминуемо приведет тебя в то или иное уютное кафе, где можно посидеть 
у камина и согреться чашкой какао или стаканчиком смородинового пунша.
    Именно в таком загородном кафе в Нордмарке я впервые, запинаясь, робко 
применил свои скромные познания в норвежском языке.
    В дальнейшем таких бесед было очень много. Моей задачей как атташе 
посольства по вопросам культуры было «оказывать всемерное содействие развитию 
двусторонних связей в условиях намечавшегося потепления международного климата».
 В Норвегию начали приезжать различные советские делегации, начиная со 
школьников и кончая оперными певцами и председателями горсоветов. Запомнился 
первый за 26 последних лет дружественный визит советских военных кораблей, 
который состоялся в 1956 году. Этот проект, с нашей точки зрения, не был лишен 
определенного риска. Когда тысячи советских моряков сошли на берег, мы в 
посольстве сидели как на иголках. Ведь все могло случиться: пьянка, ссора, 
драка. В этом случае результат визита был бы прямо противоположным тому, на что 
делался расчет в Москве, а именно развеять навязываемый западной пропагандой 
миф о нецивилизованности советских людей. К счастью, все прошло хорошо. Наши 
моряки вели себя безукоризненно, но посольству и командирам кораблей пришлось 
поработать как следует.
    Чаще стали прибывать в Норвегию и наши туристы, в основном на борту 
круизных теплоходов. Холодная война была еще в самом разгаре, поэтому 
туристический обмен, по сути, только начинался. Советские граждане имели в то 
время определенные ограничения свободы действий на иностранной территории. Им 
рекомендовалось ходить группами или, в крайнем случае, вдвоем во избежание 
провокаций. Однако лучше так, чем никак. Возможность посмотреть страну, о 
которой они раньше только слышали, все же была.
    Во время первой командировки в Норвегию особую радость мне доставили два 
визита из Советского Союза. Речь идет о моих самых любимых писателях. Оба 
выступали в Норвежском студенческом обществе в Осло. Одним был будущий лауреат 
Нобелевской премии Михаил Шолохов, другим — Константин Симонов.
    Простой в обращении, Константин Симонов приехал в 1957 году в Осло прямо со 
своей дачи и появился в аэропорту Форнебю в слегка помятой повседневной одежде