Рассматривая и решая под руководством товарища Хрущева партийные вопросы, 
Ватутин 
воспитывался, рос как генерал - политический деятель, и это усиливало роль 
командующего фронтом. 
Для Ватутина утверждение плана политического обеспечения операции, 
подготовленного 
Политическим управлением фронта, было не формальным исполнением обязанности. Он 

видел в работе фронтовых политорганов конкретное воплощение руководящей роли 
партии и поэтому придавал важнейшее значение плану партийно-политической работы.
 
На Военном Совете обсуждались все разделы плана до мельчайших деталей, 
партийная 
работа органически связывалась с боевыми действиями войск. 
Ватутин видел прежде всего живые силы коммунистов и комсомольцев, которых 
насчитывалось на Воронежском фронте не тысячи, даже не десятки, а сотни тысяч 
человек. И он ясно представлял себе, что значит, когда сотни тысяч самых смелых,
 самых 
преданных народу воинов по приказу командиров, по его, командующего фронтом, 
приказу первыми поднимутся в бой, увлекая за собой солдатские массы. 
Ватутин правильно оценивал, что значит иметь в боевом порядке фронта, во всех 
его 
подразделениях, партийные организации, готовые отвечать за каждого идущего в 
бой 
солдата, за свои подразделения, за весь фронт. 
Он знал, что значит в трудную минуту боя, когда сражены командиры, призыв 
партийного 
вожака: 
"Командование принимаю на себя. Вперед, коммунисты, за мной!" [163] 
Он знал, что тысячи самых боевых и опытных коммунистов будут собраны 
Политуправлением фронта на курсы партийных организаторов рот, батарей и что там 
же 
будут учиться их заместители. 
Глядя на план, Ватутин хорошо представлял себе, как накануне битвы во всех без 
исключения подразделениях фронта соберутся коммунисты на собрания, чтобы 
обсудить 
вопрос о задачах коммунистов в бою и чтобы принять в ряды партии лучших бойцов. 
И он 
знал, что чем трудней и опасней становилась обстановка на фронте, тем сильнее 
было 
стремление беспартийных воинов в партию. Член Военного Совета гвардейского 
соединения генерал Попель докладывал Военному Совету, что в дни жесточайших 
боев в 
партию вступило в два раза больше гвардейцев, чем в дни затишья на фронте. 
Такие же 
донесения поступали из других соединений. И далее представлял себе Ватутин, как 
после 
боя снова соберутся на партсобрания коммунисты, чтобы обсудить итоги минувшего 
дня и 
свои новые боевые задачи. 
Вечно живая, всегда действующая в борьбе, всегда вперед смотрящая и ведущая 
вперед 
вставала перед Ватутиным Коммунистическая партия, и один из мощных отрядов ее 
был 
решающей силой фронта, которым командовал он, Ватутин. 
Сила командующего фронтом умножалась благодаря правильной расстановке на фронте 

партийных кадров, которую определяли Военный Совет и политорганы фронта. Тысячи 

самых испытанных коммунистов переводились в роты первого эшелона, принимающего 
на себя первый удар врага, включались в штурмовые группы, в разведывательные 
подразделения, шли туда, где грозила наибольшая опасность, где особенно 
требовалось 
проявление инициативы и нужна была наибольшая самоотверженность. 
Для Ватутина расстановка командных кадров была не только административной, но и 

партийной задачей, а политорганы распределяли партийные силы в зависимости от 
оперативно-тактических задач, которые решались соединениями фронта. 
Перед Ватутиным и Хрущевым, перед штабами и политорганами были не только части 
с 
определенной нумерацией, ожидающие пополнения до штатной численности, а стоял 
человек, воин, которого надо направить в часть, учитывая его способности и 
оперативно-
тактические задачи, которые предстоит решать. 
Это относилось ко всем звеньям фронта, от низших до высших. И то, что Н. С. 
Хрущев 
помогал в расстановке Командных кадров, [164] включая командующих соединениями, 

одаренных военачальников, людей с твердыми характерами и яркой 
индивидуальностью,