И это вполне закономерно, ибо рота является важнейшим низовым звеном армии. 
В роте решается успех боевой подготовки солдата. Рота - центр политической 
работы. 
Теперь у командира роты Ватутина было в три-четыре раза больше бойцов и 
руководил он ими уже не только лично, но и через командиров взводов, организуя 
и направляя их работу. 
Качества организатора для командира роты являются одними из главнейших. 
Ватутин отвечал за всех в роте и за все, что было связано с ротой. На нем 
лежала 
теперь ответственность за то, как подготовлены [36] командиры взводов, как 
обеспечена учеба роты методически. Он отвечал за оружие роты, за амуницию, за 
двуколки и лошадей. 
Становясь во главе роты, командир впервые выступал в роли хозяйственника. 
Невелико хозяйство роты, помещается оно все обычно в маленькой каптерке, 
ведает им старшина, но оно ответственно. 
Ватутин отвечал и за то, как прибрана казарма, как заправлены койки, что 
находится в тумбочке бойца. 
Но главной обязанностью командира роты оставалась подготовка роты к бою. 
Командуя взводом, Ватутин мог воздействовать на него в бою личным примером, 
тем более, что взвод чаще всего маневрирует целиком, но рота уже рассредоточена 

на большем участке, где не всегда слышен голос ее командира, не все могут 
видеть 
его. Пулемет, миномет, орудие рассредоточили боевые порядки роты, солдат 
осуществляет "локтевую" связь, не только касаясь локтем соседа, но и 
взаимодействуя огнем. И Ватутин управлял ротой через командиров взводов, 
будучи связан с ними, с соседними ротами, с командиром батальона, с приданной 
батареей. В бою роты проявлялось взаимодействие разных родов оружия: пехоты, 
артиллерии, минометов; кроме стрелков, действовали пулеметчики, связисты, 
подносчики патронов, санитары, саперы. 
Ватутин уже мог сочетать огонь и движение, удар в лоб с маневром во фланг. В 
действиях роты раскрывалась основа современной тактики - общевойсковой бой. 
Известно, что командир роты в ряде случаев лично командует солдатами. Это 
сближает его с бойцами и требует, чтобы приказы командира роты были предельно 
конкретны. 
Перед Ватутиным на учениях была определенная местность, он вел "бой" с 
определенным противником, действовал, сообразуясь с конкретными условиями 
погоды, времени года. Приказа командира роты ждали солдаты, находившиеся тут 
же, перед ним, видевшие эту же местность и "противника", которого им надо было 
атаковать. Тут не могло быть "общих" указаний и приказов вообще, не могли 
иметь место неточные оценки, ибо за это в настоящем бою люди платят жизнью. 
Надо было не только уяснить общую идею боевой задачи, но и продумать, как 
выполнить приказ. И, что также важно, командуя ротой, Ватутин учился понимать 
действия батальона и полка. Он стоял, как выражаются артиллеристы, "в створе" 
(на одной линии) [37] между солдатом и командиром полка, а с такой "точки 
стояния" мыслящий командир может увидеть немало. 
Много лет спустя, организуя общевойсковой бой соединений, Ватутин вспоминал, 
что именно там, в роте, он впервые понял элементы общевойскового боя, постиг 
непреложность требования конкретности приказа. Командиры, не прошедшие 
школу службы в низовых подразделениях, прибыв на поле боя, обращаются скорее 
к карте, к полевой книжке, чем к солдату, к местности, к оценке противника, 
которого они видят перед собой. 
Ватутин замечал, что старые генералы очень гордятся своим солдатским опытом и 
знанием службы в роте, и часто говорил военной молодежи, что самым сильным 
желанием командира, начинающего воинскую службу, должно быть желание 
командовать ротой. 
За шесть лет (с 1920 по 1926 год), в течение которых Ватутин был солдатом, 
командиром отделения, взвода, роты и учился в Полтавской и Киевской школах, он 
овладел тем опытом солдатской службы, знанием службы низовых подразделений 
армии, которые помогли ему впоследствии командовать фронтом. 
Испытав на себе солдатскую службу во всей ее суровой простоте и сложной сути, 
Ватутин узнал, на что способен солдат, что можно от него требовать и как надо 
ему приказывать. 
Благодаря глубокому проникновению в процесс армейской жизни и пониманию 
души солдата опытному генералу, командующему фронтом, дано проницательное 
видение явлений боя. 
Отдавая приказ по телефону или подписав его на бумаге, генерал всегда знает, 
как 
может быть выполнен приказ в самом низовом звене войск, видит, как приказ 
пройдет от штаба фронта до роты, до солдата, который должен его выполнить, и 
знает, сколько на это потребуется времени. 
Если генерал всего этого не видит и просчитается во времени, он лишит свои 
войска возможности выполнить приказ, хотя он будет хорошо написан и правилен. 
В основе расчетов подлинного полководца всегда огромные массы войск и 
отдельный солдат, олицетворяющий эти массы. 
Гениальный Кутузов, превзошедший в 1805 году Наполеона в искусстве 
маневрирования, а в 1812 году победивший его, создавал планы огромного 
стратегического размаха, и в основе их не только были действия армий, но стоял 
и 
солдат. [38]