сваи и 
уже строили мосты через Днепр для танков и тяжелых орудий. 
А к противнику подходили все новые подкрепления. 
На его стороне была разветвленная сеть хороших дорог, по которым гитлеровское 
командование со всех сторон гнало к Днепру дивизии и непрерывно атаковывало ими 

плацдарм. 
Противник располагал у Киева большими аэродромами, на которых базировались его 
истребители и бомбардировщики, рвавшиеся теперь к плацдарму и переправам через 
Днепр. 
В сентябре в штаб Манштейна приехал Гитлер. Были созваны фашистские генералы, 
которым Гитлер заявил, что больше нельзя отдавать ни пяди территории, что нужно 

держаться и побороть сталинградский психоз, что отныне Днепр будет рубежом, 
разделяющим обе армии. За отход от Днепра Гитлер приказал расстреливать каждого 

солдата и офицера и грозил смертью генералам. Сюда, к Днепру, он гнал все новые 

резервы. 
Главная группировка 1-го Украинского фронта сделала то, что казалось 
невозможным: с 
ходу форсировала Днепр, захватила плацдарм на западном берегу, построила в 
неслыханно короткий срок мосты и перебросила на плацдарм танки и орудия. 
Но развить наступление советские части на этот раз не смогли. [215] 
Правда, противнику не удалось ликвидировать плацдарм, захваченный Советской 
Армией, но гитлеровцы сумели его прочно блокировать.
* * * 
В те дни, когда на плацдарме южнее Киева разгорелась напряженная борьба, такая 
же 
схватка завязалась и севернее Киева. Там переправлялись на правый берег 
стрелковые 
соединения генерала Чибисова и дрались за расширение плацдарма в крайне 
невыгодных 
условиях. Перед ними поднималась вверх крутая стена берега. 
Взять эту твердыню с востока было невозможно. Тогда удар решили нанести еще 
севернее, где был пологий берег. Нашим войскам удалось переправиться и занять 
на 
правом берегу плацдарм до пяти километров в ширину и до двенадцати в глубину. 
Сюда, 
на помощь пехоте, спешили танки соединения генерала Кравченко. На пути к Днепру 

танкистам преградила дорогу Десна, широкая в этой местности, с не ровным руслом 
и 
быстрым течением. Она значительно уже Днепра, но чтобы ее форсировать, нужны 
тяжелые паромы или мосты. 
"Родина приказывает нам быть на правом берегу реки!", "На волны Днепра!", "На 
запад!" - говорили командиры, политработники и агитаторы бойцам Слова эти 
повторялись в те дни как приказ, как клятва на всем тысячеверстном протяжении 
Днепра 
И сотни командиров, десятки тысяч бойцов стремились претворить их в жизнь. 
Танкист лейтенант Пичко бросился в воду. За ним нырнул механик-водитель Кузьмин.
 
Они исследовали дно и убедились, что если пересекать реку не прямо, а под углом 
и при 
этом обходить ямы и глубокие места, то можно перейти ее вброд. Танкисты 
обогрелись, 
снова вошли в воду и отметили вехами весь брод, тянувшийся почти на 200 метров. 

Еще никогда и нигде танковые войска не преодолевали таких водных преград по дну.
 
Механиков-водителей собрали на берегу, объяснили им их задачу. Всю ночь экипажи 

готовились к необычному маршу. Расчет был на русскую смекалку,' на технические 
знания, на опыт и боевую отвагу танкистов. 
На рассвете лучшие механики-водители первыми вышли на берег, спустили свои 
танки в 
воду и пошли по Десне. Они вели [216] машины вслепую, а сверху из башни 
наблюдал 
командир танка и определял направление. 
Все танковое соединение генерала Кравченко проделало невиданный марш через 
Десну. 
Казалось, необычайные миноносцы стремительно идут по реке. 
Неподалеку на легких понтонах переправлялась мотопехота, и один из стрелков 
изумленно кричал: "Смотрите, товарищи, что наши танкисты творят!" 
Форсировав Десну, переправившись на паромах через Днепр, танкисты генерала 
Кравченко вышли на плацдарм. Его надо было расширить и удержать, чтобы отсюда 
начать наступление на Киев. 
Расширить плацдарм можно было, атаковав противника с помощью пехоты. Но 
танкисты 
решили действовать иначе. Они форсировали и третью реку у Киева - болотистую