зии 8-го армейского корпуса генерала Гейтца. [476]
 19 июля германские войска смяли советские заслоны и начали втягиваться в 
большую излучину Дона, Паулюс рассчитывал дойти до Сталинграда и захватить 
город с ходу к 25 июля.
 «Для немцев вопрос занятия Сталинграда и выхода к Волге казался решенным. Срок 
определялся просто: надо было только разделить длину оставшегося пути на 
среднюю величину суточного продвижения. Произведя эту нехитрую выкладку, Гитлер 
объявил миру день занятия Сталинграда».


Между Доном и Волгой

 С интересом приглядывался к обстановке прибывший на фронт заместитель 
командующего 64-й армией генерал В.И. Чуйков. До 1942 года он находился в Китае 
в советниках у Чан Кайши, по сталинскому выражению, «дергал за хвост японского 
тигра руками китайских товарищей». На этой новой для него войне генерал был еще 
новичком и поэтому старательно вспоминал, чему его учили в Военной академии:
 «По всем нашим уставам и наставлениям, обороняющийся должен прежде всего 
оценить противника и местность, на которой он решает принять бой или сражение, 
и разместить свои силы в наивыгоднейшем положении. Для обороняющихся местность 
всегда должна быть союзником, она должна ему дать тактические выгоды для 
контратак, для использования всех огневых средств, для маскировки.
 В то же время местность должна по возможности затормозить движение и маневр 
наступающего, а при инженерном обеспечении — сделать ее недоступной для танков, 
чтобы наступающий не имел скрытых подступов и как можно дольше находился под 
огнем обороняющегося».
 В общем, в теории Чуйков все очень верно излагает. [477] Но то ли он учился в 
какой-то другой академии, чем его начальники, то ли он про все эти тонкости уже 
после войны разузнал, однако
 «оборонительная линия для 62-й армии выбиралась без учета этих требований. Мы 
не успели использовать естественные преграды — реки, речушки и овраги, которые 
можно было легко усилить инженерными сооружениями и сделать их труднодоступными 
для наступающего; позиции были размещены в голой степи, открыты для наблюдения 
и просмотра их как с земли, так и с воздуха. Много получилось разрывов между 
обороняющимися подразделениями и частями, особенно на правом фланге, которые 
давали возможность противнику охватывать позиции обороны и выходить ей в тыл».
 Все время одни и те же грабли: как обороняться — не успели приготовиться, как 
наступать — не успели сосредоточиться. Маршал Тимошенко «академиев не кончал», 
провел ногтем по карте — тут тебе и «стоять насмерть», а где там реки, где 
овраги, какая разница? (На самом деле все это делалось в соответствии с Полевым 
уставом РККА, который работу на местности возлагал на командиров стрелковых 
полков и батальонов. Для вышестоящих командиров и штабов (?) работа на 
местности при организации обороны не предусматривалась.) Само собой, не имелось 
инженерных средств заграждения, остро не хватало мин и взрывчатки. Вместо 
траншей и ходов сообщения отрывались отдельные стрелковые окопы, что в условиях 
открытой местности делало смертельным номером маневр живой силой и огневыми 
средствами во время боя. Противотанковые средства 62-й и 64-й армий — 944 
орудия и 3660 противотанковых ружей — равномерно распределялись по всему фронту,
 вместо сосредоточения их на танкоопасных направлениях. Очень слабым было 
обеспечение зенитной артиллерией.
 Не менее интересно расположил войска на указанных ему позициях и принявший 
командование 64-й армией генерал Гордов. [478] Почти целая дивизия из состава 
первого эшелона была выделена в передовые отряды на удалении от главных сил на 
40-50 км, не имея ни артиллерийской, ни авиационной поддержки. Основную полосу 
обороны на западном берегу Дона от Суровикино до Верхне-Курмоярской заняли 4 
стрелковые дивизии, 154-я морская стрелковая и 121-я танковая бригада. 
Остальные свои силы Гордов оставил на восточном берегу Дона и реки Мышковка, 
лишив армию второго эшелона и резервов.
 В дополнение к этому противник непрерывно фиксировал все передвижения 
советских войск, его разведывательные самолеты подолгу кружили над позициями, а
 «…мы не могли вести с ними борьбу, потому что в армии не было зенитной 
артиллерии, а истребители воздушной армии фронта были заняты на другом участке 
фронта».
 Если взглянуть на сложившуюся диспозицию с высоты птичьего полета, то невольно 
хочется спросить, а какие такие важные участки имелись еще на Сталинградском 
фронте, где так сильно были заняты истребители воздушной армии генерала Т.Т. 
Хрюкина?
 Штаб фронта, как раз совсем наоборот, о противнике не имел ни малейшего 
представления — разведывательная авиация, по-видимому, тоже действовала «на 
другом участке». Свидетельством этому служит хотя бы приказ, полученный 
Гордовым и Чуйковым 22 июля: направить по правому берегу Дона к станице 
Цимлянской 66-ю морскую и 137-ю танковые бригады и нанести удар по 
переправляющейся там «группе войск противника». При сосредоточении сил и 
переправе через реку, экспериментальным путем выяснилось, что мост у 
Нижне-Чирской (но какова рекогносцировка!) не выдерживает веса тяжелых и 
средних танков. В итоге ушла в ночь бригада моряков и мотострелковый батальон в 
сопровождении 15 танков Т-60 с задачей «ударом во фланг и тыл уничтожить» ни 
много ни мало… 4-ю танковую армию Гота.
 В этот же день произошла смена командующих Сталинградским фронтом. [479] На 
место загубившего все дело Тимошенко Сталин назначил генерал-лейтенанта Гордова.
 Качество управления и