зыке издана в 1956 году — от него мы 
все это и узнали; во-вторых, какие конкретно дивизии имеет в виду генерал — 
непонятно, зато достоверно известно, что именно в августе фон Клюге получил с 
«южного фронта» две танковые дивизии, которые немедленно пустил в дело.
 Красной Армией были также достигнуты учебные цели:
 «…было наглядно опровергнуто утверждение гитлеровцев о якобы неспособности 
советских войск успешно наступать против вермахта в летний период;
 …операция уточнила ряд теоретических положений о наступательной операции и 
показала много нового для улучшения организации войск и более выгодного их 
прменения при наступлении;
 …операция имела ценный опыт для последующих операций по организации и вводу в 
прорыв армейской и фронтовой подвижных групп».
 И вообще: «…командование и войска приобрели ценный боевой опыт… В целом эта 
операция явилась определенным шагом в развитиии советского военного искусства». 
[340]
 Освобождение одного отдельно взятого райцентра — это и есть достижение 
«крупной наступательной операции» двух фронтов?
 Учеба Жукова, Конева, Рейтера, Федюнинского, Сандалова и уточнение «ряда 
теоретических положений» стоила их войскам огромных потерь — официально 193683 
человека убитыми и ранеными, т. е. 52% от всех сил, брошенных в бой. Эта цифра 
не берет в расчет 5-ю и 33-ю армии. Достигнутые Федюнинским и Хозиным 
результаты были мизерны, поэтому принято считать, что их войска в 
Ржевско-Сычевской операции вроде как не участвовали вовсе и потерь не понесли. 
На самом деле жуковские операции против ржевско-вяземского выступа являются 
самыми кровопролитными сражениями 1942 года, превосходящими по этому 
«показателю» даже Сталинград. Потери в них составляли около 8000 человек — 
почти дивизия — в день. По скорости расходования собственных солдат Георгий 
Константинович не имел себе равных, за что и чтят его на Руси великим 
полководцем.
 В своих мемуарах, оценивая не совсем блестящие результаты наступления, Жуков 
попенял усопшему Сталину, что тот не дал довести дело до победного конца:
 «Если бы в нашем распоряжении были одна-две армии, можно было… не только 
разгромить ржевскую группировку, но и всю ржевско-вяземскую группу немецких 
войск и значительно улучшить оперативное положение на всем Западном 
стратегическом направлении. К сожалению, эта реальная возможность была упущена 
Верховным Главнокомандованием».
 Жуков умолчал о том, что он, как непосредственно ответственный за положение на 
Западном направлении, так увлекся схваткой с Моделем, что прохлопал удар 
противника на своем левом фланге. Пришлось Верховному для исправления положения 
дать Жукову еще 1000 танков. [341]


* * *

 На самом деле сражение не закончилось 23 августа, как это считается официально.
 Просто командование фронта временно решило приостановить наступление на 
Сычевском направлении и сосредоточить усилия для удара по немецкой группировке 
в районе Гжати, западнее Карманово.
 20— я армия должна была организовать удар в Гжатском направлении, помочь 5-й и 
33-й армиям проломить оборону противника перед ними и в последующем совместно с 
этими армиями развернуть наступление на запад с целью ликвидировать весь 
ржевский выступ.
 Еще 18 августа генерал Рейтер получил задачу: после очищения от немецких войск 
Кармановского района активными действиями части сил на Сычевском направлении за 
реками Вазуза и Гжать продолжать сковывать части 39-го танкового корпуса армии 
Моделя; тремя усиленными стрелковыми дивизиями подготовить к 1 сентября с 
плацдарма за рекой Гжать, юго-западнее Карманово, прорыв обороны противника и 
ввод в прорыв подвижной группы.
 Подвижной группе под командованием генерал-лейтенанта А.А. Тюрина в составе 
8-го танкового корпуса и 2-го гвардейского кавкорпуса, усиленной двумя 
танковыми бригадами, артиллерией и инженерными частями, приказывалось 
изготовиться для ввода в прорыв с рубежа Прилепы, Карманово на Гжатск для 
свертывания обороны противника перед 5-й армией и разгрома во взаимодействии с 
ней его гжатской группировки. 26 августа в состав подвижной группы были 
дополнительно включены 6-й танковый и 8-й гвардейский стрелковый корпуса. 
Планировалось, что при подходе к Гжатску группа генерала Тюрина перейдет в 
непосредственное подчинение командования фронта.
 В течение последней недели августа войска 20-й армии частными боями улучшали 
начертание исходного рубежа для развертывания операции в Южном направлении. 
[342] Группа генерала Тюрина готовилась к выполнению задачи по наступлению на 
Гжатск. 6-й танковый корпус 27 августа передал свой участок на плацдарме за 
рекой Вазуза 251-й стрелковой дивизии и расположился рядом со 2-м гвардейским 
кавкорпусом в районе Подсосонье, Коротово, Васютники. 8-й гвардейский 
стрелковый корпус сосредоточивался в армейский резерв в леса севернее Карманово.
 Войска подвижной группы пополнялись людьми и материальной частью. Утром 2 
сентября после короткой артподготовки войска 20-й армии пошли в атаку. Началась 
она успешно. В 2-дневных боях танкисты прорвали первую и вторую позиции обороны.
 Однако затем танковые бригады оторвались от пехоты и не смогли закрепиться на 
достигнутом рубеже. В то же время бригады подвергались непрерывным ударам 
вражеской авиации и понесли значительные потери в личном составе и материальной 
части. Оказавшись не в состоянии развить успех и преодолеть всю оборону 
противника (8-10 км), наши командиры были вынуждены 4 сентября отвести части на 
исходные позиции.
 В последующие дни 6-й танковый корпус по приказу фронта был выведен из боя и 
вновь переброшен на другое направление — под Зубцов, в полосу 31-й армии. Это 
было вызвано тем, что к западу от города в районе Сохатино, Мартыново, Михеево 
противник сосредоточил крупные резервы и начал настойчиво контратаковать в 
направлении Зубцова. Требовалось не только укрепить оборону советских войск на 
данном фронте, но и активными де