асфальту же, а по болотистой да песчаной белорусской земле приходилось в них 
топать. 

"Вносил" свою лепту в подготовку к наступлению и Военторг, изредка навещавший 
нас. И, как говорили тогда, чего только в этом Военторге не было: папирос не 
было, одеколона и лезвий к безопасным бритвам не было, даже зубного порошка не 
было! Единственное, что нам привозили - это маленькие кусочки бумаги, 
нарезанной специально под размер махорочных самокруток, да армейские жестяные 
пуговицы и петлицы к шинелям защитного цвета. Поговаривали, что все более 
нужное они распродавали до того, как добирались до ближайших к окопам мест. 

Подготовка к наступлению заканчивалась... 

В ночь на 19 июля 1944 года мне было приказано в определенных местах 
сооруженного нами минного поля сделать несколько проходов, так как была уже 
объявлена готовность к наступлению. Хотя я сам минировал этот участок, снять и 
обезвредить мины оказалось непросто. Наступало очередное новолуние, и ночь, в 
июле и так не очень длинная, была еще и темной. Фонариком не воспользуешься, 
приходилось все делать на ощупь. Привлечь к этому делу кого-либо из взвода я не 
хотел, чтобы не повторилась трагедия, как с Омельченко. Пока я благополучно 
сделал эти проходы и обозначил их вешками с белыми тряпочками, мою гимнастерку, 
совершенно промокшую от пота, впору было выжимать. Вот это было напряжение! Но 
успел-таки к рассвету! 

И как только стало светать, разразился мощный грохот канонады. Это была 
долгожданная артподготовка. Пока она шла, наши подразделения успешно преодолели 
наше же минное поле и почти вплотную приблизились к берегу реки. Завершающий 
залп "катюш" был условным сигналом "В атаку!" 

Уже светало, и, как на киноэкране, в зареве взрывов были видны дружно 
поднявшиеся по всей передовой бойцы и их стремительный рывок к немецким окопам. 
Преднаступательное возбуждение было сильным. Но очень уж удивительным было то, 
что немец не вел встречного огня. Ну, думаем, здорово поработала наша 
артиллерия! Абсолютно все огневые точки подавила! С трудом преодолели 
болотистые берега и саму реку Выжевка, которая оказалась совсем неглубокой. И 
когда с громогласным "Ура!" в ожидании рукопашной схватки вскочили в немецкие 
траншеи, удивились еще больше: они были пусты!!! 

А ведь мы знали, что перед нами вместе с венгерскими вояками оборонялась и 
отборная дивизия фашистов "Мертвая голова". Куда же они все подевались? 

Все-таки им, видимо, каким-то образом удалось пронюхать о времени нашего 
наступления. Так что наше "Ура!", когда мы ворвались в окопы, как-то сразу 
заглохло. Вроде бы и хорошо, что так случилось, но настрой-то был на 
рукопашную! 

А наступление, как нам было ясно из приказа, началось по всему левому флангу 
нашего Фронта. Это было продолжением начавшейся еще в июне операции "Багратион".
 

Направление наступления нашего батальона, вернее 38-й дивизии, в оперативное 
подчинение которой мы тогда входили, было на город Малорита и далее на Домачево,
 что южнее Бреста, с целью замкнуть кольцо окружения. 

Вскоре из обстановки и из сообщений командования нам стало понятно, что 
противник, оставив отряды прикрытия, в эту ночь кое-где начал отход, минируя 
дороги, разрушая мосты и переправы. Но как далеко увели они свои отряды 
прикрытия? 

После того как мы достигли второй траншеи, посыльный от командира полка 
(кажется, это был 110-й гвардейский стрелковый полк), на фланге которого мы 
действовали, передал роте приказ резко изменить направление наступления с 
задачей овладеть частью городка Ратно, в котором противник еще сильно 
сопротивлялся, захватить и не дать немцам взорвать мост через реку Припять. 

И не успели мы пройти метров 200-300 по более или менее сухому месту к берегу 
Припяти, как вдруг по нашим колоннам ударили несколько длинных и плотных 
пулеметных очередей. Наша 1-я рота и следующая с нами 2-я рота капитана Павла 
Тавлуя залегли и сразу же принялись готовить к предстоящему бою и оружие, и 
ручные гранаты. 

Вскоре по условленному ранее сигналу роты мощным рывком вдоль берега реки, 
прикрывая себя шквальным огнем собственных автоматов и пулеметов, ворвались в 
Ратно. Гранатами забрасывали места, откуда фрицы вели огонь, в том числе и 
несколько дотов и дзотов. И, буквально не отрываясь от убегавших гитлеровцев, 
сравнительно большая группа нашей роты, в основном взвод Усманова и мой, 
влетела на мост. Нам удалось быстро перебить и его охрану, и тех, кто пытался 
заложить взрывчатку в опоры моста. Захватив мост, мы сосредоточились на 
западной окраине городка.