потом поздоровался с комендантом Борисовым и его окружением, а затем обернулся. 
Увидев меня, поманил к себе пальцем и как-то по-отечески поблагодарил меня, 
пожал мне руку и пожелал успехов в дальнейшей службе на долгие годы. 

Таких памятных встреч у меня в Германии было немало, но я расскажу про 
несколько из них, касающихся очень известных людей. И одна из них - это встреча 
с Маршалом Победы Георгием Константиновичем Жуковым. 

Впервые я воочию увидел знаменитого маршала, когда он приезжал в Лейпциг на 
охоту на оленей. Я тогда еще был замкомбатом в батальоне охраны, и мне было 
поручено организовать охрану охотничьего участка, где находилось место стоянки 
машин Жукова и сопровождавших его лиц. Видел я маршала близко, метров с 10-15. 
Он оказался вовсе не великаном, как я его себе представлял, а среднего роста, 
крепким, кряжистым, плотным и, вместе с тем, довольно подвижным. Одет он был не 
в маршальскую форму, а в кожаную куртку, брюки и, кажется, в армейские сапоги. 
На голове - необычайной формы, тоже кожаная то ли кепка, то ли какая-то 
неформенная фуражка с козырьком, похожая на картуз. 

Сам процесс охоты, загона и отстрела зверя проходил не на наших глазах, а 
где-то невдалеке. Мы только слышали несколько выстрелов. Потом все собрались на 
той же площадке, где стояли машины, приволокли двух убитых оленей. Один из 
заядлых охотников, мой комбат майор Леонид Мильштейн подошел к расстроенному 
маршалу и что-то ему сказал. Тот, как-то набычившись, посмотрел на него и 
громко, четко (так, что и мы все слышали), крепко, по-русски выругался и сказал 
запомнившуюся мне фразу: 

"Я не на мясозаготовки приехал, а на охоту!". Потом комбат мне рассказал, что 
выстрел Жукова был неудачным, стрелял он в бегущего оленя и вогнал заряд в 
дерево, за которое в момент выстрела забежал олень. А они, помогавшие 
организовать охоту, уложили двух. И вот тогда ему, Мильштейну, поручили 
предложить маршалу в подарок один из охотничьих трофеев. Что из этого 
получилось, ясно. Боялись, что от разгневанного военачальника кому-нибудь из 
организаторов этой охоты, сложившейся неудачно для Главкома Группы войск, 
"перепадет на орехи". Но, как говорят, событие последствий не имело. 

А вскоре на посту Главкома ГСОВГ Маршала Жукова сменил недавно получивший 
звание Маршал Советского Союза Соколовский Василий Данилович, бывший до этого 
начальником штаба у Жукова. 

Внезапное смещение маршала Жукова с должности Главнокомандующего Группы войск и 
назначение на его место В. Д. Соколовского породило тогда немало слухов и 
домыслов. Это было как гром с ясного неба. Срочно в солдатских казармах и 
комендатурах снимали портреты трижды Героя Советского Союза Маршала Советского 
Союза Г. К. Жукова. Говорили что-то неясное и невнятное о его неправильной 
политике в отношении союзников. 

Новому Главкому срочно понадобилось изготовить в Лейпцигской типографии 
различные именные папки с оттиснутыми на них золотом титулами нового 
Главнокомандующего, блокноты, пачки высококачественной бумаги с новыми 
реквизитами. Этот заказ срочно изготовили, а отвезти его в Берлин, а точнее - в 
Потсдам, где размещался штаб Группы и Советской Военной Администрации, поручили 
мне. 

Погрузили в легковой автомобиль все эти объемистые тюки и пакеты. Дали мне еще 
двух вооруженных солдат. Было уже около полудня, когда мы тронулись в путь. К 
Берлину же мы подъехали почти на закате, потом преодолели несколько КПП, где у 
нас тщательно проверяли документы и осматривали груз. В результате, когда мы 
добрались к зданию, где работал Главком, уже наступил вечер. Стоявший при входе 
в это здание офицер, проверив мои документы, предложил немного подождать. 
Вскоре к нему вышли два хорошо одетых сержанта, которые взяли весь этот груз, и 
повел нас офицер длинными коридорами в кабинет маршала, оставив в машине 
сопровождавших меня солдат. Задержав меня в приемной Главкома, офицер через 
некоторое время вернулся и с разрешения дежурного по приемной майора подал знак,
 чтобы я вошел в кабинет, а за мной внесли весь этот груз. Я вошел, увидел 
маршала и, как мог четко, доложил ему о выполнении его задания. Удивительно, но 
во время моего рапорта Главком встал. Он показался мне очень высоким, с лицом 
суровым и в то же время приветливым. Просмотрев каждый предмет, даже пролистав 
бегло несколько блокнотов, он поблагодарил меня за доставку и попросил передать 
его благодарность коменданту Лейпцига и всем, кто организовал исполнение его 
поручения. В конце визита он пожал мне руку. Его рукопожатие было твердым, 
решительным, и у меня сложилось впечатление, что его ладонь значительно больше 
моей и это ладонь либо плотника, либо хлебопашца. Ранее я почти ничего не 
слышал об этом военачальнике, но после встречи подумал, что это, наверное, 
неплохая замена знаменитому маршалу Жукову. 

Как-то прохладным осенним днем 1946 года, нас, с десяток офицеров батальона, 
среди которых, помню, был и известный уже читателю блестящий офицер Бадер, и 
некоторых офицеров комендатур, неожиданно вызвали в Управление городской 
комендатуры в форме "под ремень" (для строя) и оттуда под командой 
замкоменданта полковника Труфанова, рассадив по нескольким легковым машинам,