треногу и приспособили какую-то гашетку. Решили испытать. Дали очередь. Пулемет 
опрокинуло и придавило стрелка, зажав вместе с гашеткой. Боец вопит от боли, а 
КПВТ грохочет в небо, пока не кончились патроны. Пару ребер ему поломало и 
помяло внутренности. Пришлось горе-испытателя уложить в госпиталь. Его преемник 
теперь перед стрельбой навешивает в качестве противовеса тракторный двигатель. 
Так и воюет до сих пор с мотором на конце.

Другой боец вспомнил про свою дуэль со штурмовиком СУ-25. В кассете зенитки у 
него оставался последний снаряд и нужно было срочно вставить следующую обойму, 
чтобы не прекращать стрельбы. А расчет весь разбежался, поскольку штурмовик, 
совершив противозенитный маневр, пикировал прямо на позицию. Бесконечно долгие 
секунды они держали друг друга на мушке. Пришлось выпустить последний снаряд и 
самолет, не выдержав, отвалил в сторону. Видимо, и у него кончились боеприпасы. 
Затем пилот на низкой высоте медленно облетел вокруг зенитки, внимательно 
всматриваясь в лицо своего противника, покачал головой и улетел восвояси.

Завязалась оживленная беседа о борьбе с авиацией. Чеченцы сетовали, что ПЗРК 
типа «Игла» и «Стрела» по российским самолетам не стреляют, поскольку на них 
установлены электронные блоки системы опознавания «Свой-чужой». Поэтому были 
даже задумки закупить за рубежом американские ракеты «Стингер».

Один из ополченцев повернулся ко мне:

– Вы не знаете, о чем это там недавно говорили с глазу на глаз Андрей Козырев с 
американским Госсекретарем? А вдруг американцы передали россиянам системы 
опознавания «Свой-чужой» «Стингера?» В таком случае, миллионы долларов, 
затраченные нами на закупку ракет пойдут псу под хвост?

Бородатый спецназовец успокоил их:

– Свет не сошелся клином на американцах. Прекрасные ракеты можно закупить у 
англичан, французов и шведов.

Однако ополченцев это не вполне устраивало.

– Когда еще там прибудут ракеты? А нельзя ли каким-то образом отключить системы 
опознавания у «Стрел» и «Игл»? Видимо, нужно будет найти опытного электронщика, 
задумались они.

Я съехидничал:

– А зачем вы спалили «Тунгуски»? В Моздокской бригаде, штурмовавшей Грозный в 
ночь на 31 декабря, кроме танков и броневиков, между прочим, было еще шесть 
самоходок: ракетно-артиллерийских комплексов «Тунгуска». Они посерьезнее 
четырехствольных «Шилок». Все они были вами уничтожены.

Ополченцы опять развели руками:

– Кто же знал, что так все повернется. Откровенно говоря, мы даже не 
рассчитывали продержаться так долго. Ну от силы неделю или две. У нас не было 
иллюзий на этот счет. Было лишь одно желание: подороже продать свою жизнь. 
Воевать мы ни хрена не умели, поскольку большинство из нас служило срочную в 
«стройбате» и автоматы держали только во время принятия Присяги. Теперь вот, за 
месяц, уже кое-чему научились.

Я подумал: «Однако, эти ребята не так просты, как кажутся…» Задал вопрос:

– А что же в это время делали обученные подразделения?

– Их расколошматили русские еще в первых боях. Сейчас они доукомплектовываются 
ополченцами, прошедшими боевую обкатку, осваивают трофейную технику под 
руководством классных инструкторов – пленных российских офицеров.

– В Грозном по-прежнему задействованы ополченцы, которые косяками прут 
повоевать со всех окрестных сел. Мелкие группы, обычно по пять человек, скрытно 
пробираются в тыл русским, наносят внезапный удар и тут же делают ноги. Иногда 
они напарываются на засады и гибнут. Поэтому в сводках боевых потерь чеченцев 
часто будет фигурировать цифра «пять».

– Мозг обороны города – начальник Главного штаба Аслан Масхадов. Он запрещает 
применять крупные подразделения чеченцев и бронетехнику в городских условиях, 
как это практикуют россияне. Бронетанспортеры используются в исключительных 
случаях, при эвакуации раненных с поля боя.

– Представьте себе такую картину: например, мы выбиваем русских из 
какого-нибудь дома и оставляем там пятерых бойцов. Через некоторое время 
противник подтягивает туда, минимум, роту. Лупят по этому дому из пушек и 
огнеметов, затем штурмуют по всем правилам. И когда они захватывают здание, то 
обнаруживают там пять трупов чеченцев. Русские занимают оборону, в каждой 
комнате сажая по несколько человек. Мы в свою очередь собираем в кулак