известному авантюристу Борису 
Савинкову, кровавому атаману Булак-Булаховичу и генералу Перемикину.
На территории Польши и Румынии сосредотачивались и интернированные войска 
петлюровской Украинской народной республики (УНР) численностью до 25 тысяч 
человек. Во Львове по указанию Симона Петлюры был образован «Центральный 
повстанческий штаб», во главе которого встал Юрко Тютюник, возведенный в звание 
«генерал-хорунжего». «Центральный повстанческий штаб» фактически находился на 
содержании польской разведки, так называемой двуйки (2-й отдел польского 
генштаба). Давала деньги и французская разведка. Петлюровцы держали свои 
военно-вербовочные пункты в ряде городов: Станиславе (ныне Ивано-Франковск), 
Львове, Перемышле, Тернополе.
Петлюровцы, разумеется, не собирались сидеть сложа руки. В их намерения входила 
вооруженная борьба против советской власти. Долго ждать они не стали, и в ночь 
на 27 октября 1921 г. в районе Гусятина на территорию Советской Украины 
прорвался отряд атамана Палия численностью 500 сабель. Палий раздал крестьянам 
оружие и призвал их к восстанию против «коммунистов, жидов и москалей». После 
этого к нему присоединилось до 280 местных жителей, однако основная масса 
крестьян проявила полное равнодушие к идее самостийной Украины. В результате 
отряд Палия был разгромлен, он потерял почти половину личного состава и четыре 
пулемета.
Однако Палий успел выполнить свою главную задачу — обеспечить прорыв основных 
сил петлюровцев. В ночь на 5 ноября 1921 г. на советскую территорию вступил 
отряд генерал-хорунжего Тютюника. В его состав входили кадровые войска 
нескольких петлюровских дивизий. Тютюника сопровождали трое бывших министров 
Петлюры — гражданского управления, путей сообщения, торговли и промышленности, 
которые, надо полагать, уже видели себя сидящими на теплых местах в будущем 
украинском правительстве. В Олевском районе националистам удалось сформировать 
повстанческий полк численностью 600 человек. На рассвете 7 ноября Тютюник 
атаковал Коростень, рассчитывая приурочить захват этого важного стратегического 
пункта, открывающего дорогу на Киев, к четвертой годовщине Октябрьской 
революции. Однако защитники города отбросили самонадеянных «самостийников».
Разгром основных сил Тютюника был осуществлен 17 ноября 53-м и 54-м кавполками 
дивизии Котовского в болотистом районе юго-восточнее города Овруч. При этом 250 
повстанцев убито, 517 взято в плен, захвачено 22 пулемета. 50 человек во главе 
с Тютюником в ночь на 21 ноября смогли перейти польскую границу в обратном 
направлении. 25 ноября к ним присоединились остатки другой половины отряда во 
главе с полковником Черным, который смог вывести с собой 150 сабель и 100 
штыков. Большей же части участников рейда не удалось прорваться в Польшу, и они 
рассеялись по территории Украины. Причем многие из них продолжали вести 
активную антисоветскую работу и на протяжении нескольких лет причиняли 
постоянную головную боль чекистам Украины.
Однако правящие круги Польши отнюдь не ограничивались поддержкой антисоветских 
повстанцев. Победы в войнах с Советской Россией и Литвой вскружили им головы. 
Уверовав в собственную безнаказанность, руководители Польши всерьез надеялись 
путем захвата территорий соседних государств, и в первую очередь СССР, создать 
великую Польшу «от моря до моря». В крайнем случае они рассчитывали на помощь и 
покровительство Англии и Франции. Так, например, в январе 1939 г. (!) министр 
иностранных дел Германии фон Риббентроп после аудиенции, данной им своему 
польскому коллеге Ю.Беку, записал в дневнике:
56
«Я еще раз говорил с г. Беком о политике Польши и Германии по отношению к 
Советскому Союзу ... Г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую 
Украину и на выход к Черному морю».
В итоге, как известно, эта недальновидная политика польского руководства 
привела в сентябре 1939 г. к национальной катастрофе. Но тогда, после недавней 
победы над «пшкелентыми москалями», подобный вариант развития событий мог 
присниться Ю.Пилсудскому и его соратникам разве что в кошмарном сне.
Все эти обстоятельства превращали Польшу в начале 20-х гг. (да и позднее), 
выражаясь военным языком, в вероятного противника №1. Что в данной ситуации мог 
противопоставить потенциальному агрессору, вооруженному английским и 
французским оружием, Советский Союз, чья промышленность лежала в руинах, а 
армия была сокращена до 500 тысяч человек? И все-таки одно оружие — оружие 
слабых, технически отсталых держав, защищающих свою землю от превосходящего по 
вооружению и оснащению противника, еще оставалось. Оружие, эффективно 
применявшееся позднее во множестве больших и малых войн XX века. Речь идет о 
тактике тотальной партизанской войны.
Одним из первых среди советских военных руководителей это понял М.В.Фрунзе. В 
1921 г. он писал:
«Если государство уделит этому [подготовке и ведению партизанской войны] 
достаточно серьезное внимание, если подготовка этой «малой» войны будет 
производиться систематически и планомерно, то и этим путем можно создать для 
армий противника такую обстановку, в которой при всех своих технических 
преимуществах они окажутся бессильными перед сравнительно плохо вооруженным, но 
полным инициативы, смелым и решительным противником»63.
Об этом же позднее писал и известный советский военный теоретик П.Каратыгин в 
книге «Партизанство», вышедшей в 1924 г. в Харькове:
«Партизанство есть первая возможность и первое средство слабейшей стороны вести 
самостоятельную борьбу ... партизанство обусловлено именно отсутствием армии, 
способной отстоять интересы страны»64.
Как известно, лучшая защита — это нападение. И тут, чтобы дать отпор 
зарвавшимся польским панам, на сцену вновь выходит советский спецназ.
После заключения мирного договора с Польшей в марте 1921 г. Разведупр начал 
создание и переброску на территорию