изкой старомодной тумбочки на рахитичных ножках с 
острыми краями; все больно ударялись о тумбочку коленями. 

Фамилия владельца на вывеске не значилась, и мало кто подозревал, что у 
"Моменто" сменился хозяин. Синьор Сигизмондо купил это маленькое, на тихом ходу,
 ателье у вдовы незадачливого фотографа, который до того был таким же 
бесталанным живописцем. 

Новый владелец делал многое, чтобы репутация фотоателье-замухрышки поскорее 
изменилась. Он решительно выбросил из ателье всю рухлядь, начиная с тумбочки, 
которая оставляла синяки на коленях, и кончая бархатной скатертью с бахромой в 
виде шариков. Теперь в комнате, где ожидали клиенты, на столике лежали не 
только итальянские, но и французские, немецкие журналы и целая кипа газет, 
начиная с местных "Гадзетта дель пополо" и "Стампа". Но сменить вывеску 
"Моменто" новый владелец не захотел: пусть висит старая. 

- Вывеска - как купальный костюм молоденькой дамочки, - объяснил при этом 
Скарбек своей Анке и лаборанту Помпео. - Многое открывает, но самое интересное 
держит в тайне... 

Конечно, Сигизмунд Скарбек мог бы открыть в Турине богатое ателье в центре 
города, но его больше прельщала третьеразрядная фотография: мало кто 
интересовался ею в других районах Турина. 

Обычно городские торговцы или ремесленники хорошо знают друг друга и все вместе 
начинают дотошно и назойливо интересоваться новым конкурентом что это еще за 
птица прилетела из-за рубежа, чтобы отбивать у них покупателей или заказчиков? 
Так что фотоателье в центре города, под враждебными взглядами конкурентов, было 
бы менее надежной "крышей", чем захудалое "Моменто". 

Скарбеку не нужен шикарный салон, его вполне устраивает, что фотография 
находится на заводской окраине, а клиентами его стали преимущественно рабочие с 
заводов Мирафьори, Линьотто, с военных заводов, расположенных по соседству. 

В ту пору многие цехи туринских заводов становились секретными и там вводили 
пропуска с фотокарточками. Благодаря этим фотографиям-малюткам Скарбек хорошо 
осведомлен о секретной сущности заводов. 

Ну, а кроме фото для пропусков, для паспортов, для членских билетов фашистской 
партии, кроме семейных фотографий, посылаемых в армию, Скарбек успешно 
занимался также художественной фотографией; он был незаурядным мастером своего 
дела, подлинным художником. 

Прошло всего полгода, и теперь у витрины "Моменто" торчали зеваки. Портреты 
красоток заставляли иных прохожих замедлять шаг, а то и надолго задерживаться у 
витрины. И дело не в том, что красотки снимались в платьях весьма смелого 
покроя. Новый владелец "Моменто" умел потрафить самым капризным клиентам, и 
были случаи, когда к нему приезжали фотографироваться важные синьоры и 
синьорины - среди них известная киноактриса, чемпионка города по лаунтеннису, 
молодящаяся и безвкусная жена спекулянта земельными участками: ей совсем не к 
лицу складки и морщины, хорошо бы отделаться от них хотя бы на фотографии... А 
Скарбека, когда он мучился с ней, так и подмывало спросить: "Скажите, синьора, 
где вы заказали свою шляпу - не в артели слепых?" 

Дамским капризам Скарбек не потворствовал, держался с тактом и достоинством, но 
при этом работал мастерски, споро, сыпал прибаутками. 

- Лучше всего знают женщин, - утверждал Скарбек, - фотографы и дамские 
парикмахеры... Один умный человек сказал, что женщина всегда остается женщиной 
и с этим нужно смириться. Бывают женщины приятные и неприятные. Самые приятные 
- те, с которыми мы еще не познакомились и которых еще не фотографировали. 

Иные клиенты терпеливо ждали своих фотографий по нескольку недель так много 
стало заказчиков у "Моменто". Тем же, кому нужны фото для документов, заказы 
старались выполнить срочно... 

- Когда будет готово? - спросил очередной клиент, сидевший в ателье перед 
громоздким аппаратом. 

- Не раньше вторника. - Скарбек сбросил с себя черное покрывало и тяжело 
вздохнул. 

- Где же ваше обещание "сегодня снято - завтра готово"? И как я в понедельник 
попаду на завод? 

- Теперь всюду ввели пропуска, все засекречены, кроме меня, усмехнулся Скарбек. 
- И всем нужны фотографии.