тнер 
ответил, что громадный десятиэтажный "Колумб" показался ему слишком шумным и он 
предпочел отель "Ориенто" на Рамбляс де лос Флорес. Хозяин одобрил выбор, он 
понял, что гость не экономит на своих удобствах. Гунц выразил уверенность, что 
они еще встретятся, он рад был бы увидеть герра Кертнера у себя дома. Этьен 
почувствовал, что Гунц говорит искренне; вот до их беседы Хуану Гунцу не пришла 
бы в голову мысль приглашать Кертнера к себе домой, на Калье де Хесус, 51. 

Встретил Гунц своего гостя с чопорной почтительностью. Она была естественным 
откликом на рекомендацию Теуберта, но не могла скрыть всегдашней 
профессиональной настороженности, и смотрел Гунц на гостя прищурясь, как бы 
прицеливаясь. 

А когда хозяин провожал гостя, почтительность стала непритворной, потому что в 
глубине своего разведчицкого нутра он ощутил превосходство гостя. Гунц 
справедливо считал себя неплохим офицером абвера, но лишь самому себе 
признавался, что ему не хватает политической дальнозоркости, умения предвидеть, 
и вопросы стратегии ему не по плечу. Наверное, поэтому он в армии дослужился 
только до обер-лейтенанта. 

Итальянский посол фирмы "Ветряные двигатели" проэкзаменовал его сегодня, как 
зеленого ефрейтора, и Гунц знал, что удостоился у приезжего и у самого себя 
плохой отметки. 

Но именно потому, что Гунц дисциплинированно признал превосходство гостя и 
воспринимал его как соратника, старшего по званию, он был так предупредителен и 
внимателен к Кертнеру, когда они встретились в субботу вечером на кинопросмотре.
 

Хуан Гунц, которого, кстати, все в консульстве называли Гансом, перезнакомил 
Кертнера с вожаками германской колонии в Барселоне; здесь был и директор 
филиала "Люфтганзы" граф Берольдинген. 

До кинопросмотра разговор вертелся вокруг статьи английского лорда Ротермира, в 
которой тот защищал фюрера, вокруг призыва Свена Гедина к восстановлению 
справедливости в колониальном вопросе и вокруг "провокаций" коммунистов. Дошло 
до того, что через несколько дней после победы республиканцев на выборах в 
Барселоне расклеили портреты Тельмана, в связи с его пятидесятилетием, и 
подняли крик о "терроре в Третьем рейхе". Типичная левая демагогия! 

А по тому, как при всех этих разговорах вел себя Ганс Геллерман, совладелец 
импортной конторы, ясно было, что он - фюрер местных наци. И не случайно с 
Геллерманом все время солидаризировался и усердно поддакивал ему Альфред 
Энглинг, управляющий барселонским отделением фирмы "Гютерман Зейде", а по 
совместительству - руководитель местной "портовой службы". 

Крутили фильм "Наследственная болезнь", в котором демонстрировали ужасы, 
связанные с изменой расе. Кроме того, показали любимый фильм фюрера "Триумф 
воли", но в нем слишком много и утомительно маршировали. Картины ввезли в 
Испанию контрабандой, поэтому на просмотр собралась только публика, внушающая 
доверие. Пригласили нескольких преданных испанцев, в числе зрителей был видный 
фашист Гаррида Лопец, хозяин фирмы по производству термометров. 

Генеральный консул Кехер не забыл своего обещания, познакомил Кертнера с 
консулом Дрегером, и они условились о встрече в Севилье через несколько дней. 
Тут же Дрегер познакомил Кертнера с консулом из Аликанте, тот кичился своим 
графским происхождением и представился так: 

- Вильгельм Ганс Иоахим Киндлер фон Кноблох. 

Однако каким образом Дрегер и Кноблох оказались одновременно в Барселоне? А за 
несколько минут до того, как осветился экран, в зале появились консул в 
Картахене Генрих Фрике, консул в Гренаде Эдуард Ноэ, консул в Сан-Себастьяне 
Реман... 

А что здесь, в консульстве, делает почтенный Адольф Лангенхейм? Не поленился, 
старый хрыч, приплыть из Марокко. Этьен знал, что горный инженер Лангенхейм 
руководит в Тетуане организацией нацистов, руководит вдвоем с Карлом Шлихтингом,
 который живет в доме Лангенхейма под видом домашнего учителя. 

Кертнеру было от чего встревожиться. 

Совершенно очевидно, что в Барселоне проходит инструктивное совещание 
германских консулов, выходящее за рамки Испании. Тут были еще какие-то 
дипломаты и переодетые офицеры с Майорки, с Канарских островов, из марокканских 
портов Сеуты и Мелильи. По-видимому, ежедневные воздушные рейсы "Люфтганзы" 
Штутгарт - Барселона удобны не только для конторы ветряных